Охотники за алмазами

Хьюго Крамер в бинокль следил за самолетом, прочно стоя на мостике.

– Полицейский патруль? – спросил стоявший рядом рулевой.

– Нет, – ответил Хьюго, не опуская бинокль. – Красно-белый двойной «бичкрафт». Регистрационный знак «ZS-PTB». Частный самолет, вероятно, принадлежит одной из алмазных компаний. – Он опустил бинокль и подошел к борту. – Ну, во всяком случае, мы далеко за пределами территориальных вод.

Гул самолета замер вдали, и Хьюго перенес внимание на лихорадочную деятельность на нижней палубе.

Траулер «Дикий гусь» кренился под тяжестью наполненной рыбой сети. Не менее ста тонн серебряных сардин распирало эту сеть, превратив ее в шар диаметром пятьдесят футов. А над ним вилось множество птиц, кричащих от жадности.

Три члена экипажа поднялись на грузовую стрелу и потоком направляли рыбу в трюм корабля. Вспомогательный двигатель лебедки хрипло ворчал в такт их движениям.

Хьюго смотрел с удовлетворением. У него хороший экипаж, и, хоть рыбная ловля – лишь ширма для основной деятельности «Дикого гуся», Хьюго гордился тевтонской тщательностью, с которой он сделал прикрытие неотличимым от реальной работы. Во всяком случае прибыль от продажи рыбы шла на его личный счет. Это было особо оговорено в его договоре с Кругом.

Он аккуратно спрятал бинокль в кожаный футляр и повесил на стену рядом с картой. Потом по стальной лестнице быстро спустился на палубу, двигаясь с кошачьей грацией, несмотря на тяжелые резиновые сапоги.

– Я тут посмотрю немного, – сказал он человеку у лебедки. Говорил он на африкаанс, но с акцентом немецкой Юго-Западной Африки.

Широкоплечий, в голубой рыбачьей робе, он действовал спокойными экономными движениями. Руки, лежавшие на рукоятях лебедки, загрубели и покраснели от ветра и солнца: у него была слишком тонкая кожа для такой погоды. Лицо тоже покраснело, обожженное солнцем, а под глазами и на щеках виднелись темные пятна и полосы.

Волосы, выбившиеся из-под шапки, были бесцветными, как сизаль, брови, густые и тоже бесцветные, придавали ему вид чуть близорукого человека. Глаза – цвета бледно-голубого василька, но не водянистые, как у большинства альбиносов; он прищурил их, оценивая качку корабля, готовый в любую минуту пустить в ход тормоз лебедки.

– Капитан! – крикнули с мостика.

– Ja. – Хьюго, отвечая, не отводил взгляда от сети. – В чем дело?

– Штормовое предупреждение! С севера идет буря.

Хьюго улыбнулся, потянул рычаг и перекрыл дроссель.

– Ладно, кончаем. Перерезайте веревку мотни, пусть рыба уходит. – Он повернулся, поднялся по лестнице и направился в штурманскую рубку. – Потребуется три часа, чтобы добраться до нужного места, – вслух пробормотал он, склонившись над картой, потом снова вышел наружу, чтобы проследить за действиями экипажа.

Веревку уже перерезали, раскрыв сеть, как женскую юбку, рыба темной полосой лилась через отверстие в воду. Два матроса струей под давлением смывали рыбу с палубы в море, остальные закрывали люки.

Через сорок минут «Дикий гусь» полным ходом шел на юг, чтобы занять выжидательную позицию.