Охотники за алмазами

Алмазный берег Юго-Западной Африки лежит в полосе тропических ветров. Преобладает юго-восточный ветер, но время от времени система ветров полностью меняется, и буря приходит с севера, с берега.

Это ветер типа сирокко, вроде хамсина в Ливийской пустыне или самума в Триполи.

Именно этот обжигающий сухой ветер пустыни заполнял небо тучами пыли и песчаных облаков, заволакивая все адской пеленой, похожей на дым пожарища.

Облака пыли входили в систему, Круг учитывал их при расчетах: поднятая в воздух слюдяная пыль выводила из строя радарные экраны службы безопасности алмазных компаний, создавая ложные сигналы и делая невозможным обнаружение небольшого летящего объекта.

Поворотный Пункт находился в трех милях от берега и в шестидесяти милях к северу вверх по реке Оранжевая. Название было дано первыми путешественниками и выражало их взгляды на продолжение пути на север. Эти люди не знали, что находятся в центре морской террасы, древнего дна, теперь поднявшегося выше уровня моря и такого богатого алмазами, что его окружили сплошной изгородью, непрерывно патрулировали на джипах с собаками и на самолетах, охраняли с оружием и радарами; в лагере были такие строгие правила, что выходящий оттуда подвергался осмотру с помощью рентгеновских лучей и не мог вынести ничего кроме собственной одежды.

В Поворотном Пункте находилась одна из четырех больших обогатительных фабрик, где обрабатывался гравий с разработок большой компании на многие мили вокруг. Поселок был относительно большой, с фабрикой, мастерскими и складами, с жилищами для пятисот рабочих и их семей. Но никакие усилия компании сделать его привлекательным не могли изменить того факта, что Поворотный Пункт был адской дырой в мрачной и опасной пустыне.

При северном ветре то, что обычно было просто неприятным, становилось непереносимым. Здания были загерметизированы, даже стыки окон и дверей плотно закупорены тряпками или бумагой, и все же красная пыль покрывала мебель, столы, кровати, проникала даже внутрь холодильников, устилая все тонкой хрустящей пленкой. Она оседала в волосах, скрипела на зубах, забивалась в ноздри, а вместе с ней приходила иссушающая жара, от которой высыхали даже глазные яблоки.

Снаружи пыль висела красным туманом, который сокращал видимость до десяти ярдов. Люди, вынужденные выходить наружу в этот удушливый сухой суп, надевали пылезащитные очки, чтобы предохранить глаза, и слюдяная пыль покрывала их одежду блестящим слоем, который сверкал даже в тусклом свете.

За поселком в пыльном тумане шел человек, неся небольшой цилиндрический предмет. Он наклонялся вперед, упорно продвигаясь в сторону пустыни. Наконец он добрался до небольшой впадины и спустился в нее. Опустив ношу на песок, немного отдохнул. Затем склонился к цилиндру. В своем кожаном костюме и шлеме, с лицом, закрытым очками и шарфом, он казался каким-то неведомым чудовищем.

Фибергласовый цилиндр был окрашен желтой флюоресцентной краской. На одном его конце помещался прозрачный пластмассовый контейнер с электрическим указателем курса, на другом – конверт, сделанный из резиноподобного нейлонового материала и прикрепленный к цилиндру стальной муфтой. К конверту была присоединена стальная бутылочка с водородом. Все вместе достигало восемнадцати дюймов в длину и трех в диаметре и весило чуть больше пятнадцати фунтов.

Внутри цилиндра было два раздельных отсека. В большем находился сложный электронный механизм, который должен был передавать поисковый сигнал, включать и выключать лампы согласно радиоприказам, а также – по команде – выпустить водород из баллона в бутылочку через соединительную муфту.