Охотники за алмазами

Шланг уходил в зеленую мглу; они двигались вдоль него, придерживаясь руками. Трейси все еще слегка нервничала. Это не Средиземное море, где теплая голубая вода по-дружески обнимает ныряльщика, – это дикий Атлантический океан, холодно-грозный, зеленый и неприрученный. Он пугал ее, но присутствие Джонни успокаивало.

Насос, накачивающий воздух, гудел, холодная вода пробивалась у рукавов и шеи костюма Трейси.

На глубине в шестьдесят футов Джонни задержался и всмотрелся в стекло ее маски. Улыбнулся, хотя рот был прикрыт нагубником. Она подняла вверх большой палец. Оба посмотрели наверх. Поверхность казалась серебряной, как неправильное зеркало, черная сигарообразная тень корабля была окутана странным светом. Шланг и якорная цепь пронизывали серебряный потолок и уходили в тенистую зеленую бездну.

Джонни указал вниз, и Трейси кивнула. Они опустили головы, подняли ласты к поверхности и, по-прежнему держась за руки, стали опускаться на дно.

Трейси услышала щелкающие свистящие звуки – снизу, из зеленой темноты, к поверхности устремлялись облака серебристых пузырьков. Напрягая зрение, она смотрела вниз, и во мраке медленно материализовались две черные, одетые в резину фигуры – два человека работали у конца шланга. Они казались мрачными и загадочными, словно черные жрецы, исполняющие сатанинский ритуал.

Трейси с Джонни добрались до дна и повисли над ним чуть в стороне от двоих у шланга. Ленс протянул им манометр, который носил на руке, как часы. Глубина сто двадцать футов. Джонни повернулся и показал в сторону.

Они находились в углублении между двумя черными подводными рифами, теми самыми, которые Трейси видела с воздуха. Чувствовалось сильное течение, направленное под прямым углом к рифам.

Джонни схватил девушку за руку и потянул вниз. Они легли животами на дно; Джонни набрал горсть морского песка, быстро промыл его, так что мелкие частицы уплыли облачком по течению, и показал оставшийся гравий. Улыбнулся, и Трейси вернула ему улыбку.

По-прежнему держа ее за руку, он медленно поплыл к работающим и остановился, наблюдая за ними.

К концу шланга была прикреплена прочная стальная труба двух дюймов в диаметре и двадцати футов длиной, хотя сейчас над морским дном виднелась только ее половина. Двое водолазов проталкивали трубу в песок, к самому скальному основанию. А шланг соединялся с компрессором, который создавал вакуум и засасывал по стальной трубе песок и гравий.

Так производилась разведка месторождения «Молния и Самоубийство». Через каждые пятьсот футов брали двухдюймовые образцы, чтобы установить глубину, толщину слоя наносных пород и состояние дна. Одновременно на карту наносились рифы, и к приходу «Зимородка» они получат достаточное представление о топографии и рельефе морского дна. Станет ясно, где начинать работы и приблизительно чего от них ожидать.

Пока результаты подтверждали наиболее оптимистические оценки Джонни. Во всех желобах между рифами обнаруживался толстый слой гравия. Как Ленс и ожидал, самый крупный гравий находился ближе к проливу между Молнией и Самоубийством, более легкий и мелкий течением уносило дальше. В некоторых желобах толщина слоя гравия достигала пятнадцати футов, и обнаруживавшиеся породы были многообещающими. Джонни выделил гранат, яшму, железняк, берилл и титановую пыль.

Но заключительное и самое неопровержимое доказательство было получено при помощи двухдюймового шланга. Добыты первые алмазы месторождения «Молния и Самоубийство». Если подсчитать вероятность нахождения алмаза в двухдюймовых образцах, взятых на расстоянии в пятьсот футов (а гравий считается достойным обработки при соотношении одна часть алмазов к пятидесяти миллионам), то очень обнадеживало, что они обнаружили сразу четыре. Конечно, камни мелкие, все меньше половины карата, но это все же алмазы, и некоторые превосходного качества.

Один из водолазов повернулся к Джонни и сделал знак рукой. Труба достигла дна. Джонни кивнул, показал пальцем вверх и, таща за собой Трейси, поплыл к поверхности.

Они поднялись на борт, неуклюже передвигаясь под тяжестью цилиндров с воздухом, прикрепленных к спине, и к ним протянулось множество рук, помогая снять тяжелые костюмы и оборудование.

Трейси с благодарностью взяла у одного из членов экипажа полотенце; наклонив голову, чтобы просушить волосы, она посмотрела на зеленое море и два белых острова, похожих на спины китов, с вьющимися над ними морскими птицами. Волны ударялись об их берега со звуком, напоминавшим артиллерийскую канонаду или далекий гром.

– Боже, какое дикое и прекрасное место! – В ее голосе звучало возбуждение. – Тут чувствуешь себя по-настоящему живым.

Джонни понимал ее чувства: беспокойное море и негостеприимная земля обещали тревоги и опасности. Он хотел ответить, но в этот момент появились два водолаза, более высокий из них снял нагубник, опустив его на грудь.

– Передвинемся в следующий пункт, если разрешите, мистер Ленс. – Человек снял маску и капюшон, обнажив светлые волосы и обожженное солнцем лицо.

– Хорошо, Хьюго, – согласился Джонни и одобрительно проследил, как Хьюго Крамер приказывает поднять якорь и шланг, прежде чем переместиться севернее, к следующему пункту разведки.

Вначале Джонни не хотел делать «Дикого гуся» разведочным кораблем, а потом вспомогательным судном для «Зимородка», он не был знаком с Крамером, а то, что Бенедикт Ван дер Бил настаивал на его кандидатуре, вызывало у Джонни подозрение.

Однако было вполне естественно использовать одного из капитанов «Ван дер Бил дайамондз», и теперь Джонни готов был признать, что ошибался. Крамер – способный и добросовестный работник, изобретательный и преданный, прекрасный моряк, искусно руководивший «Диким гусем». Он в любую погоду вполне справится с задачей подвести его к «Зимородку». Его необычную внешность Джонни больше не замечал, хотя, впервые увидев розовое лицо, светлые волосы и глаза, казалось, принадлежащие слепцу, испытал сильный шок.

Трейси оказалась не столь снисходительной. Этот человек ей не нравился. В нем чувствовалась какая-то звериная свирепость, едва скрываемая жажда насилия. Он иногда так поглядывал на нее, что у нее мурашки ползли по коже. Вот и сейчас: перестав отдавать приказы, он пробежал глазами по ее телу. В черном обтягивающем костюме были отлично видны ее большие груди, и Хьюго Крамер смотрел на них своими светлыми глазами. Она машинально прикрыла их полотенцем, и ей показалось, что он, повернувшись к Джонни, усмехнулся.