Охотники за сокровищами

– Ну да, раз уж ты об этом упомянула – да! – заорал я в ответ.

– Ага, значит, я первая догадалась!

– Я знаю.

– И сказала первая тоже я.

– Знаю.

– Ладно.

– О’кей.

– Мы классные, да?

– Еще как.

Мы перевели дух.

– А это что? – спросила Бек, показывая на ту сторону ящика с вазой, которую с моего места видно не было. Я повернул ящик.

На деревянной плашке красовался трафаретный рисунок: медного цвета силуэт, напоминающий не то толстого одноногого носорога, не то свиную отбивную, от которой уже откусили пару раз. Пониже медной отбивной красовались две оливковые ветви.

К счастью, пока мы с Бек таращились на непонятную картинку, неторопливо подошла Шторм.

– Интересно, – сказала она, глянув на рисунок. – Наверное, эту вазу собирались отправить на Кипр, но по пути ее украли и отвезли в лавочку краденого «У тетушки Пчелы».

Как только Шторм это сказала, мы с Бек сразу все поняли.

– Ну конечно! – сказала Бек. – Это же силуэт острова Кипр!

– А медный цвет, – сказал я, вызвав в памяти мамину лекцию о флагах стран мира, – медный цвет потому, что слово «Кипр» происходит от греческого слова «медь».

– Вы о чем, ребята? – спросил Томми, который только что вернулся, распрощавшись с Джей-Джей на местной парковке.

– Бик просто гений! – сказала Бек.

– Не-а, это Шторм у нас гений.

– Ну да, – пожала плечами Шторм, – и я не хвастаюсь, это просто констатация факта.

– Вот что нам нужно было выменять! – сказала Бек.

– Эту вазу везли на Кипр, – подхватил я. – Маму похитили именно там.

– Может быть, эта ваза поможет нам ее вернуть, – сказала Бек.

Я развернул ящик, чтобы удобнее было смотреть между плашек на крышке, и заглянул в горлышко кувшина.

– Ого! В вазе что-то есть! Похоже на конверт.

– Тащите ящик на корму, – скомандовал Томми. – Я за ломом.

Мы с Бек бережно отнесли ящик на корму. Томми принес лом.

– Смотри не разбей вазу, – предостерегла Шторм.

Томми одну за другой сковырнул с ящика четыре плашки. Когда он закончил, Шторм вооружилась щипцами для хот-догов и вытащила из древнего керамического сосуда какой-то конверт.

Прочитав надпись, я сразу понял, что ничего не понимаю.

– Что такое документ о происхождении? – спросил я.

– Документ, с помощью которого можно подтвердить, что ценный предмет искусства – оригинал, а не подделка, – объяснила Бек.

– Эта ваза – ценная? – спросил я.

– Чтобы узнать наверняка, надо показать ее специалисту, – ответила Бек.

– Доктору Л. Льюису, – добавила Шторм. – Профессору древней культуры и археологии, 10027, Нью-Йорк, Нью-Йорк, Университет Колумбии, Шермерхорн-холл, восьмой этаж.

– Понял, – сказал Томми и ушел в рубку – вводить новые координаты.

Десять минут спустя «Потеряшка» снова вышла в море и взяла курс на город Нью-Йорк.

Пришла пора познакомиться с доктором Льюисом.

Часть 3 Дворец короля пиратов

Глава 50

Когда мы вошли в гавань Нью-Йорка и миновали статую Свободы, вокруг оказалось великое множество судов – баржи, круизные теплоходы, прогулочные суда, яхты, – и с любого из них за нами могли следить.

А может, мы просто уже привыкли всех подозревать.

Еще бы – если вам скажут, что ваши мама с папой, оказывается, работают на ЦРУ, вы тоже задергаетесь.

Мы поднялись по Гудзону и встали на якорь на причале по Западной Семьдесят девятой улице. Кампус Колумбийского университета, где работал доктор Льюис, находился близ Западной Сто восемнадцатой – совсем недалеко отсюда. Не успели мы причалить, как блямкнул компьютер в рубке – нам пришло электронное письмо.

От дяди Тимоти.

В Чарльстоне ходят слухи, что вы продвинулись ближе к цели. Поздравляю. Я поднял связи и организовал вам на ночь номер в гостинице «Плаза».

«Плаза» – самый шикарный отель во всем Нью-Йорке.

Там провели медовый месяц мама с папой. И мы тоже бывали там пару раз, когда еще были все вместе, дружной и счастливой семьей.

И вот Томми завернул греческую вазу в мягкую (хоть и попахивающую) кофту и сунул сверток в спортивную сумку. Мы поймали такси и поехали регистрироваться в нашем шикарном отеле.

– Надо будет прокатиться на лошадях! – сказала Бек.

– Точно, – согласился Томми.

Здание «Плазы» – вылитый средневековый замок – расположено у южной оконечности Центрального парка, и у стен гостиницы всегда дежурят запряженные лошадьми кареты. Папа всегда шутил, что «Плаза» дороже других отелей потому, что «у нее лошадиных сил больше».

Эх, папа! Как он любил эти незамысловатые шуточки.

Цокали копыта, карета поднималась на причудливой формы холм в Центральном парке, а мы вдруг умолкли и долго-долго ехали молча.

Я вспоминал папу и маму и как мы в прошлый раз ехали в карете вместе с ними. Наверное, все остальные думали о том же.

– Вот бы папа посадил меня на колени, – сказала Бек.

– А мама показывала бы на каждую статую и на всякое разное и говорила, как что называется, – добавил Томми.

– А вечером, – тихо произнесла Шторм, – вечером мы бы вместе с ними сели на пол в гостинице, и они помогли бы мне запомнить карту метро.