Око небесное

– Второй Баб окончил Свои дни на Земле в этой самой точке. Двадцать первого мая 1939 года Он вознесся в Рай, уносимый пятью ангелами, на глазах у Верных. Это был невероятно волнующий момент. Я сам… – У Клэмпа перехватило горло. – Я лично получил от Второго Баба – в Его последний час на Земле – Его… – Он указал на нишу в стене кабинета. – В этом михрабе хранятся часы Второго Баба, Его авторучка, Его бумажник и единственный вставной зуб – остальные были собственными и вместе с Ним отправились в Рай. Я все время жизни Второго Баба был Его летописцем. Я записал многие разделы его «Речений» при помощи вот этой пишущей машинки. – Он коснулся стеклянного ящика, в котором стоял древний «Ундервуд» пятой модели, потрепанный и устаревший.

– А теперь, – продолжал Пророк Клэмп, – давай рассмотрим мир, который ты описываешь. Очевидно, что ты был послан сюда, дабы ознакомить меня с этой экстраординарной ситуацией. Целый мир, миллиарды людей, что проживают свои жизни отрезанными от образа Единого Истинного Бога. – В глазах Пророка загорелся фанатичный огонь, ослепительно вспыхнувший, когда из уст его прозвучало одно слово: – Джихад.

– Послушайте… – начал было Хэмилтон с опаской. Но Клэмп бесцеремонно прервал его.

– Да, джихад, – взволнованно произнес он. – Сразу свяжемся с полковником Эдвардсом из «Калифорния Мэйнтенанс»… пусть немедленно переходит на выпуск дальнобойных ракет. Первым делом отбомбимся по этому отравленному региону информационной литературой духовной природы. Потом, когда в этой глуши уже загорится некий род духовного огня, отправим команды инструкторов. И уже после этого – общее наступление миссионеров, что будут представлять Истинную Веру через различные СМИ. Телевидение, фильмы, книги, заверенные показания свидетелей. Полагаю, Тетраграмматона удастся убедить на пятнадцатиминутный ролик. Ну и какие-то полномасштабные выступления специально для неверующих.

И вот ради этого, спросил себя Хэмилтон, его и забросило в Шайенн, штат Вайоминг? Уверенный настрой Пророка Клэмпа привел его буквально в предобморочное состояние. Может быть, он и впрямь был знаком, посланным для Реализации Подчинения; может быть, это и впрямь был реальный мир за пазухой у Тетраграмматона?..

– Могу ли я осмотреть гробницу? – попытался он сменить тему. – Хотелось бы увидеть, как выглядит духовный центр Второго Бабиизма.

Клэмп с трудом оторвался от своих наполеоновских планов и глянул на него.

– Что? А, да. Конечно. – Он уже нажимал кнопки на своем интеркоме. – Я немедленно свяжусь с Тетраграмматоном. – На секунду прервавшись, он наклонился к Хэмилтону, поднял руку и задал вопрос: – Как ты считаешь, почему Он не сообщил нам об этом погруженном во тьму мире? – На его лице, холеном и самодовольном лице Пророка Второго Баба, вдруг появилось странное выражение неуверенности. – Можно даже подумать… – Но он покачал головой, оборвав сам себя, и пробормотал: – Впрочем, пути Господни бывают удивительными.

– Чертовски удивительными, – сказал Хэмилтон. Он вышел из кабинета в отдающийся эхом мраморный коридор.

Даже в этот ранний час тут и там бродили истовые верующие, трогая священные экспонаты и просто глазея вокруг. Вид их еще больше расстроил Хэмилтона. В одном из более крупных помещений группа хорошо одетых мужчин и женщин, в основном среднего возраста, распевала гимны. Хэмилтон уже совсем прошел было мимо, но затем передумал.

Над этой группой Верных висело слабо светящееся – и слабо ревностное – Божественное Присутствие. Возможно, подумал он, стоит последовать их примеру.

Остановившись, он присоединился к группе и неохотно запел вместе с ней. Гимны были ему незнакомы, но он быстро ухватил общую идею. Она отличалась исключительной простотой – вновь и вновь возникали одни и те же фразы и мелодии. Одни и те же идеи монотонно повторялись без конца. Аппетиты у Тетраграмматона были вполне ненасытными, заключил он. Инфантильная облачная личность, что нуждается в постоянной похвале – и вдобавок в самых доступных ее выражениях. Скорый на гнев, Тетраграмматон был, очевидно, столь же скор и на эйфорию, с жадностью и готовностью сгребая к себе банальную грубую лесть.

Баланс. Метод убаюкивания Божества. Какой, однако, тонкий механизм. Опасность для любого… легко возбудимое Божественное Присутствие было всегда рядом. Всегда прислушивалось.

Отдав свой религиозный долг, он мрачно потащился дальше. И здание, и люди в нем были пронизаны суровой близостью Тетраграмматона. Он чувствовал Его везде, в виде тяжелого, давящего тумана; исламский Бог покрывал все. С тяжелым чувством Хэмилтон уставился на гигантскую подсвеченную таблицу на стене.

ПЕРЕКЛИЧКА ВЕРНЫХ. НАЙДИ СВОЕ ИМЯ.

Список был алфавитным; он изучил его и обнаружил, что не значится в нем. Аналогичным образом, заметил он ехидно, отсутствовало имя Макфайфа. Бедолага Макфайф. Ничего, справится. Имя Марши отсутствовало тоже. Но список в целом был неожиданно и удивительно коротким; неужели из всего человечества лишь это скромное количество достойно попасть в Рай?