Око небесное

– Что с ней? – заботливо осведомилась миссис Притчет, оглядывая стол. – Неужели что-то расстроило девушку? Возможно, я могу…

– Мисс Рейсс, – позвала Марша тревожно и пронзительно, – вернитесь, пожалуйста. Мы ужинаем.

– Придется пойти посмотреть, что же так ее расстроило. – Миссис Притчет со вздохом начала подниматься.

Хэмилтон уже выбегал из комнаты.

– Я решу этот вопрос, – бросил он через плечо.

В спальне мисс Рейсс сидела, сложив руки на коленях. Рядом с ней лежали ее шляпка, пальто и сумочка.

– Я отговаривала его, – тихо сказала она Хэмилтону. Ее очки в роговой оправе покинули свое место и бессильно болтались между пальцами. Глаза без очков оказались бледными и жалкими, почти бесцветными. – Это не сработало бы.

– Так вы все спланировали?

– Естественно. Артур, мальчик и я. Мы встречались сегодня. Больше рассчитывать было не на кого. К вам обращаться было рискованно из-за вашей жены.

– Вы можете рассчитывать на меня, – сказал Хэмилтон.

Мисс Рейсс достала из своей сумочки небольшой пузырек и положила рядом с собой на кровать.

– Мы собирались усыпить ее, – сказала девушка безжизненно. – Она старая и болезненная.

Подхватив пузырек, Хэмилтон поднес его к свету. Это оказался жидкий препарат хлороформа, применяемый для фиксации биологических объектов.

– Но это же убьет ее.

– Нет, не убьет.

Дэвид, мальчик, встревоженно появился в дверях.

– Вам лучше бы вернуться – мама начинает злиться.

Поднявшись на ноги, мисс Рейсс засунула пузырек обратно в сумку.

– Идем, я уже в порядке. Просто внезапный шок. Он обещал не делать этого… но эти старые вояки…

– Я сам все сделаю, – сказал ей Хэмилтон.

– Почему?

– Я не хочу, чтобы вы убили ее. И я знаю, что именно это вы и задумали.

Какой-то миг они смотрели друг на друга. Потом коротким и нервным, судорожным движением мисс Рейсс выудила пузырек и сунула ему в руки.

– Тогда займитесь как следует. И сделайте это сегодня.

– Нет. Завтра найду время. Вывезу ее за город на пикник. Поедем в горы рано утром. На рассвете.

– Не бойтесь и не отступитесь.

– Ни в коем случае, – сказал Хэмилтон, убирая пузырек в карман.

И сказал вполне искренне.

12

Октябрьское солнце было холодным и искрящимся. На газонах еще лежала легкая изморозь; было раннее утро, и город Белмонт тихо плыл куда-то в гуще бело-голубого тумана. По шоссе густой поток машин мчал вверх по полуострову в Сан-Франциско, буквально бампер к бамперу.

– Ох, несчастье, – расстроилась миссис Притчет. – Такое плотное движение.

– Мы там не поедем, – сказал ей Хэмилтон, сворачивая с Бэйшор Фривэй на одну из боковых дорог. – Мы поедем через Лос-Гатос.

– А потом? – спросила миссис Притчет с живым, почти детским предвкушением. – Надо же, а я никогда в этих местах не бывала.

– А потом поедем к океану, – ответила Марша, сама раскрасневшаяся от возбуждения. – Мы поедем по Первому шоссе, прибрежному, до самого Биг-Сура.

– А где это такое? – подозрительно спросила миссис Притчет.

– Это в горах Санта-Люсия, почти сразу за Монтереем. Не слишком далеко. Прекрасное место для пикника.

– Ну хорошо, – согласилась миссис Притчет, откидываясь обратно на сиденье автомобиля. Она скрестила руки на коленях. – Очень мило с вашей стороны было предложить этот пикник.

– К вашим услугам, – отозвался Хэмилтон, резко прибавляя газу.

– Я все же не понимаю, чем тебя не устроил парк «Голден Гейт», – недоверчиво пробурчал Макфайф.

– Слишком много народу, – логично объяснила мисс Рейсс. – А вот Биг-Сур – это часть национального заповедника. Он все еще в первозданном виде.

Миссис Притчет насторожилась.

– А там безопасно?

– Абсолютно, – заверила ее мисс Рейсс. – Ничего не случится.

– А разве вы не должны быть на работе, мистер Хэмилтон? – поинтересовалась миссис Притчет. – Сегодня ведь не выходной день. Мистер Лоус вот на работе.

– Я взял отгул на полдня, – с кривой улыбкой сказал Хэмилтон. – Чтобы можно было покатать вас.

– Ой, так приятно! – воскликнула миссис Притчет. Ее пухлые ладони затрепетали.

Хмуро дымящий своей сигарой Макфайф, похоже, что-то почуял профессиональным нюхом:

– Что происходит, Хэмилтон? Уж не пытаешься ли ты кого-то обмануть? – Щупальце тошнотворного сигарного дыма просочилось на заднее сиденье, где сидела миссис Притчет. Поморщившись, она отменила сигары. Макфайф обнаружил, что сжимает в руке воздух; он на мгновение побагровел, но затем постепенно цвет сошел с его лица. – Хм, – пробормотал он.

– Простите? – переспросила миссис Притчет.

Макфайф не ответил; он неуклюже рылся в карманах, надеясь, что каким-то чудом хоть одна сигара уцелела.

– Миссис Притчет, – как бы между прочим спросил Хэмилтон, – вы никогда не обращали внимания на то, что ирландцы не внесли ровно никакого вклада в мировую культуру? Не существует ни ирландских художников, ни ирландских музыкантов…

– Господи боже, – в панике сказал Макфайф.

– И музыкантов нет? – удивленно спросила миссис Притчет. – Ну надо же, неужели и впрямь? Нет, я никогда не задумывалась над этим.

– Ирландцы абсолютно варварский народ, настоящие дикари, – продолжал Хэмилтон с садистским удовольствием. – Все, чем они известны…