Околдованная

А потом в лесу воцаряется тишина. Болезненная, мучительная, тягостная.

Вот это моя царица.

Слова Мемнона подобны эху, звенящему в лесной тишине, хотя я и знаю, что раздаются они лишь в моей голове.

Делаю глубокий вдох, и тут же судорожно кашляю. Горло жутко болит. Подходит Нерон, трется о меня головой, потом и всем телом.

Заставляю себя подняться, хотя тело определенно не в состоянии сохранять вертикальное положение. Бреду туда, куда, кажется, упали останки создания.

Добираясь до места, шепчу:

– Свет.

На руке моей возникает слабо мерцающий шарик. Сдуваю его с ладони, слежу, как он парит над землей.

У меня перехватывает дыхание, когда я вижу десятки валяющихся вокруг глиняных черепков. Поднимаю один, очень напоминающий палец. Внутри – пустота. Ни мышц, ни костей, ни крови. Тварь, едва не убившая меня, буквально разбилась, как горшок. Однако в нескольких шагах от меня лежат почти нетронутые голова и плечо.

Подхожу – и голова шипит и скалится на меня.

О нет, не сегодня, Франкенштейн.

Поднимаю босую ногу и резко опускаю ее на глиняную морду. Морщусь, когда острые зазубренные края вспарывают кожу.

Но что мне еще одна рана?

Отвожу ногу и бью снова. И снова.

Где-то в процессе начинаю орать от гнева, а может, и рыдать, но мне плевать. Плевать, потому что тело, похоже, выплескивает последние капли энергии.

Превращаю лицо существа в порошок, топчу его, пока не остается вообще ничего.

А потом хромаю обратно к девочке.

Я все еще не знаю ее имени.

Хочется смеяться. Мы с ней уже трижды едва не погибли, а я не знаю, как ее зовут, а она знает обо мне еще меньше.

И я смеюсь, хотя, возможно, и продолжаю плакать.

Я схожу с ума. Теряю контроль. Я знаю.

Наклоняюсь, чтобы поднять девочку, но я слишком устала, слишком измотана и истощена.

Однако мне удается наскрести еще чуток силы Мемнона, чтобы совершить задуманное.

Беру оборотня на руки, спотыкаясь, плетусь к границе, отделяющей территорию ведьм от территории ликантропов. Последний рывок – и я пересекаю линию.

Падаю на колени по ту сторону. Нерон рядом.

Руки мои слабеют, девочка выскальзывает из них.

А потом я вырубаюсь.

Глава 29

Я окутана тьмой, мой разум завернут в нее, как в одеяло. Одеяло это чуть-чуть приподнимается при звуках тихого предостерегающего рычания свернувшегося рядом со мной Нерона.

Рывком возвращаюсь в сознание, но сил хватает только на то, чтобы поднять руку, дополнительно предупреждая того, кто приближается.

Глаза мои встречаются с карими глазами волка. Я вижу их – и роняю руку.

Не ведьма.

В глубине души отмечаю иронию ситуации: даже истекающая кровью и обессиленная, я чувствую себя сейчас в большей безопасности в присутствии хищника, чем в присутствии ведьмы.

– Все в порядке, Нерон, – шепчу я.

Фамильяр замолкает, хотя я и чувствую его напряжение.

Волк делает шаг ко мне, и если он намеревается меня съесть, то мне К-А-П-Е-Ц, потому что я не шевелюсь. И не думаю, что смогу, даже если попытаюсь.

Волк приближается еще – и молниеносно, бесшумно перекидывается. На его месте стоит обнаженный пожилой мужчина.

Он стремительно преодолевает те последние футы, что нас разделяют, и падает рядом на колени, не обращая внимания на соседство с пантерой. Не вижу выражения его лица, но он наверняка учуял кровь. А крови я потеряла много, очень много…

Не знаю, как мы все выглядим.

Мужчина наклоняется к девочке, утыкается носом в ее шею, втягивает ее запах – и негромко скулит. Потом нюхает и меня, щекоча носом кожу. Нерон рычит, но и только. А мужчина скулит снова, только как-то иначе.

– Ты в порядке? – тихо спрашивает он.

Не думаю, но и признанием себя не утруждаю.

Я просто нахожу в темноте его руку и сжимаю ее.

А потом сглатываю, отгоняя мрак, что продолжает туманить зрение.

– Они… пытались… привязать ее, – шепчу я, чувствуя настоятельную потребность выложить всю эту историю сейчас, на случай, если за мной и девочкой снова придут. – Ее… одурманили… Я старалась… доставить ее… сюда.

Мне приходится делать паузы, чтобы перевести дыхание. Боль причиняет все – даже выталкивание слов. И в глазах черно. Думаю. Или это вокруг темно? Не знаю. Все путается.

Девочка, – напоминаю себе.

– Пожалуйста… – снова стискиваю руку оборотня, – …отнеси ее… в безопасное… место… пока… они… не вернулись…

– Кто? Кто может вернуться?

Пытаюсь заговорить, но я так устала. Ужасно устала.

Кажется, я опять отключаюсь, но вой оборотня будит меня. От этого воя по коже бегут мурашки. Разлепляю веки – когда они вообще сомкнулись? – и вижу, что мужчина держит девочку на руках.

– Спасибо, что защитила Кару, – говорит он, и – ох, обращается он ко мне.

Пытаюсь сосредоточиться.

– Я пришлю сюда кого-нибудь из стаи, – продолжает он. – Мы тебя вылечим, позаботимся о тебе. Только держись.

Последняя его фраза звучит как мольба, что я понимаю далеко не сразу.

Оборотень исчезает во тьме, унося девочку.