Окраина

— Спрашивал, и мне ответили — исключено. Разве что… — Брат поколебался. — Разве что можно было бы закончить обучение по тому же профилю в Праге — тогда, может, как-нибудь устроилось бы. Но для этого надо иметь знакомых на каком-нибудь пражском заводе. А у нас таких нет.

— Есть! — с торжеством вскричала мать.

Сыновья никак не вспомнят:

— Как? Разве есть у нас кто-то в Праге?

— Дядя! — заявила мать. — Тот, у которого была лавчонка в Граде!

— Ха-ха-ха! — грохнули сыновья.

— А вы не смейтесь! Лавку у него после Февраля отобрали, он теперь слесарем на заводе «Моторлет». Ловкий человек никогда не пропадет, а работящие руки любому режиму нужны.

— Но мы никогда ни у кого не просили… — заколебался Франтишек, но, увидев, как эти слова смутили мать, тотчас решился: — Впрочем, тут нет ничего недозволенного. А я, кажется, еще помню, где этот дядя живет. Можно его спросить…

Брат, которого это непосредственно касается, загорелся нетерпением.

— Хорошо бы все выяснить, пока я тут!

Тогда жажда деятельности охватила и Франтишка. По правде говоря, рождественские каникулы начинают ему казаться слишком долгими и однообразными. От возвращения в Прагу его удерживает, в сущности, только то обстоятельство, что простился-то он с Моравцами, пожелав им не только веселого рождества, но и счастливого Нового года. И у него такое чувство, что возвратившись раньше, он поступит неделикатно не только по отношению к родителям приятеля, но и по отношению к нему самому. Одним словом, Франтишку захотелось воспользоваться случаем, который словно с неба свалился.

— Правильно, смотаемся к дяде, пока мы еще не разъехались! Спросим, и все станет ясно. И двинемся сейчас же. К чему откладывать? На рождество все бывают дома!

Общими усилиями уточнили местоположение дядиного жилища, пользуясь — как и всякие любители, пустившиеся в какое бы то ни было изыскание, — следующими определениями: «От табачного киоска налево метров двадцать, дом, заросший плющом». О том, что сейчас зима, трескучий мороз, конечно, никто не подумал.

И все же Франтишек с братом разыскали нужный дом в оптимальное время. Этим мы вовсе не хотим сказать, что жилище дяди в Нуслях они нашли быстро; нет, слова «оптимальное время» мы употребили в отношении правил приличия. Ибо братья подошли к нужному дому в тот самый час, когда их мать во второй раз удалилась в коровник на вечернюю дойку, то есть в тот час, в который великосветские романы предписывают пить черный кофе, иногда даже с ликером. А поскольку сейчас рождество, то и с рождественским пирогом. Хотя ни Франтишек, ни его брат не обладают опытом светской жизни, уж столько-то они знают, что, если не считать французскую тетку, ни к кому не следует являться в час обеда или ужина, а тем более рано утром или ночью. И они рады, что явились сюда в час, вполне подходящий для визитов.

Позвонив, они довольно долго ждали за дверью, пока в глазке не замелькал свет. Брат Франтишка, понятия не имевший о назначении круглого отверстия в двери со вставленным в него увеличительным стеклом, терпеливо переминался, постукивая носком ботинка о каблук другого. Видно, у него озябли ноги. Франтишек опытнее брата. С того мгновения, как увеличительное стеклышко закрыл чей-то глаз, пробежало много секунд. Уже можно говорить о минутах.

— Наверно, их дома нет? — предположил брат.

— Дома они. И даже знают, что за дверью стоим мы, — просто держат совет, впускать нас или нет.

Брат коротко засмеялся. Слова Франтишка он счел сказочкой для малых деток. Тем более что за дверью послышались шаги. Щелкнул замок, дверь распахнулась. На пороге, в белом переднике, встала двоюродная сестрица, которую по причине большой разницы в летах Франтишек и его братья называли тетей. Стало быть, семейный совет принял положительное решение. И встречают братьев довольно сердечно. Все трое уселись в кухне, принялись за рождественские пирожные. Кузина считает появление обоих кузенов просто визитом вежливости. И задает вежливые вопросы: о здоровье родителей, младшего брата, сестры — в конце концов, здоровье важнее всего. В молодости об этом не думаешь, но, когда тебе за сорок, дают о себе знать разные недуги…

Франтишек терпеливо отвечает, нетерпеливо поглядывая на плотно закрытую дверь в гостиную. Казалось бы, все в порядке, но это не так. Брат, тот доволен. Их принимают на кухне — ну и что ж, ведь и французскую тетку они принимают на кухне, и всю ее семью. А где же их еще принимать, когда в квартирах Жидова двора гостиных-то нет! Но вот исчерпан круг вопросов, обычный для людей, которым нечего сказать друг другу, и тогда становится слышно, что кухня полна звуков. Например, тикают часы, протекает кран, время от времени начинает жужжать лампочка. Кузина еще спрашивает, до какого числа у Франтишка каникулы. Потом обращает тот же вопрос к его брату. Франтишек украдкой вздохнул и, устремив взор на закрытую дверь в гостиную, пробормотал:

— Нам бы с дядей потолковать…