Окруженные тьмой

Спустя примерно час после этого разговора в аэропорту объявили посадку рейса из Москвы. Еще через пятнадцать минут из зала прилета вышел человек в форме капитана полиции, подошел к игве.

— По вашему приказанию явился, — хмуро сказал он. — А теперь нельзя ли узнать, господин Шнейдер, зачем я вам тут понадобился?

— Я перехватил Первого из Хладных, — в голосе игвы звучало торжество, удивительное для такой хладнокровной твари.

Саша только плечами пожал: и поэтому он на ночь глядя он летел через полстраны? Игва, в свою очередь, тоже пожал плечами: да что он там летел — каких-то жалких два часа. Зато ему сейчас такое покажут — век не забудет.

Войдя в отделение полиции, они застыли на пороге.

— Да уж… — сказал Саша. — Такое забыть трудно. Пейзаж после битвы. Один, два, три… пять убитых полицейских.

— Черт с ними, со с полицейскими, — скрипнул зубами игва. — Нергал вскрыл сейф и унес кровь — вот это действительно страшно!

Саша поднял брови: кто вскрыл, какую кровь?

— Да говорю же вам, здесь был Эрик, Первый из Хладных. Я запер его, надежно запер. Но он оказался хитрее, чем я думал.

— Сочувствую вашему горю, — сказал Саша. Кажется, в голосе его проскользнула издевка.

Игва посмотрел на него в упор. Слушайте, капитан. Вы не понимаете, что происходит. Мы должны нагнать Эрика, нагнать и остановить. А иначе…

— Что иначе?

— Иначе он поднимет Сумрачного вампира.

— Кто такой Сумрачный вампир?

— Эх, капитан, лучше бы вам этого не знать… Идемте. Времени у нас в обрез.

***

Обряд воскрешения Сварога оказался совсем простым. Маги опрыскали кровью его одеревеневшее тело, остатки влили ему в рот и стали ждать, пока церемония подействует. Катя поразилась простоте предприятия. Все-таки с того света Сварога тащим — должно быть какое-то более солидное священнодействие.

Но Маржана заявила, что ничего этого не нужно. Сварог — это природная магия. Он берет силы напрямую от Вечной Матери. А кровь быка — это лишь мост между Сварогом и Матерью-природой.

— Получается, Великая Мать может даже мертвое оживить? — спросила Женевьев.

— Может, — отвечала Маржана. — Правда, в других формах. Так зерно гибнет и дает жизнь ростку. Так личинка умирает и дает жизнь бабочке.

Валера присвистнул: выходит, это будет другой Сварог, не тот, которого мы знаем? На это Маржана не могла ответить точно. Может, другой, может, тот же самый.

Помолчали.

— Я вот одного не могу понять, — сказал Ильин. — Чары, при помощи которых Жихарь заточил Маржану, оказались очень мощными — откуда у простого лешего такие силы?

— Думаю, что это чары Лиха, — отвечал Валера. — Когда Жихарь перешел к игвам, вероятно, те передали ему какие-то очень мощные артефакты.

Маржана кивнула: с обычным жихарем она справилась бы одним пальцем. Но этот был на удивление силен. Он одолел ее и запер.

Тогда непонятно, почему все-таки Маржана смогла пробиться сквозь эти чары. Почему они ее услышали? На этот вопрос ответ у Маржаны имелся. Дом возводил сам Сварог, а она ему помогала. В этих стенах есть часть ее силы. Она пробудила эту силу, заставила стены трястись и грохотать. Вот так они ее и услышали.

Так, наверное, она может заставить дом выпустить их, предположила Женевьев. Но Маржана с сожалением покачала головой. Она не справится, у нее для этого недостаточно силы. Но, может быть, это сделает сам Сварог...

Они, не сговариваясь, посмотрели на неподвижное тело Сварога. Он по-прежнему лежал застывший и бездыханный. Может быть, кровь не подействовала?

— Должна была подействовать, — сказала Маржана. — Если, конечно, она настоящая.

Тут Валера слегка обиделся. Кто-то, кажется, сомневаетесь в его компетентности? Какого пса он ходил бы на тот свет за фальшивой кровью?

— Секунду! — вдруг сказала Женевьев.

Все умолкли.

— Что еще там? — недовольно спросил Валера.

— Вы ничего не чувствуете? Катя, Маржана?

Катя подумала и сказала, что как будто бы стало труднее дышать. Маржана застонала, схватилась за голову.

— Только не это! Здесь принудительный воздухообмен. Похоже, Жихарь отключил вентиляцию.

— И это значит?..

— Это значит, что очень скоро все мы тут задохнемся.

Весть поразила их, как громом. Некоторое время маги сидели молча. Только Катя стала дышать громче и тяжелее. Валера раздраженно посоветовал ей вдыхать реже и экономить кислород. Но у Кати уже началась паника.

— Мне трудно дышать, — заговорила она срывающимся голосом. — Мне страшно, Валера! Я не хочу умирать! Не хочу, понимаешь!

Женевьев смотрела на нее с жалостью. Не волнуйся. Мы маги, и мы что-нибудь придумаем. Но Катя только головой покачала и, не выдержав, расплакалась. Ничего они не придумают! Ничего! Так и подохнут здесь, как крысы!

— Ну-ну, перестань… — мягко проговорил Валера. — Я прошу тебя, пожалуйста.

Заряд в телефоне у Женевьев закончился и фонарик погас, погрузив их в полную тьму. Пока полковник включал свой смартфон, Катя на ощупь перебралась к Валере, села рядом, вцепилась изо всей силы в его руку и так сидела, преданно глядя ему в лицо снизу вверх. Всем почему-то стало неловко.

— Хорошо еще, что ни у кого нет клаустрофобии, — проговорила Маржана.