Октябрь. Память и создание большевистской революции

Ни один из этих опытов не был индивидуальным. Все они были в той или иной форме коллективными переживаниями. Однако проект по созданию истории Октября стал своего рода оригинальным форумом для коллективных воспоминаний в течение первого десятилетия. Вечера воспоминаний дают возможность изучить динамичный процесс проживания Октября в рамках коллективного воспоминания[806]. Они представляют собой важнейший предварительный этап артикуляции памяти, пока воспоминания, полученные на них, не были отредактированы, дополнены и опубликованы в журналах или в виде книг. Несомненно, это были хорошо срежиссированные мероприятия. Перед самым вечером часто проводились подготовительные встречи, после чего, по словам руководителя московского бюро, «воспоминатели приходят вполне подготовленными к определенной теме»[807]. На такие вечера допускались только «участники событий и члены Истпарта»; их не могло быть больше тридцати. Участников просили заранее набросать свои воспоминания и принести с собой бумагу и карандаш, чтобы дополнять записи, если во время обсуждения им что-то придет в голову. Также их просили принести любые «газеты, приказы, фотографии, черновики, заметки, и т. д.», относящиеся к тому периоду. Все это нужно было отдать организаторам вечера на выходе[808].

Как говорилось в руководстве 1925 года, если рассказ участника был неполным, другие должны были дополнить его; «даже сознательные опущения некоторых деталей рекомендуется в тех случаях, когда таким путем можно вызвать на дополнительные рассказы присутствующих» [Невский 1925: 62]. Вечера обычно посвящались определенной теме, пусть даже нечетко определенной, например: 1905 год, Июльские дни или Октябрьские дни. Другие касались конкретной проблемы: например, Московское бюро рекомендовало провести вечер на тему «Февральская революция в Москве и участие в ней нашей партии» из-за «неясной» роли партии в ней. Бюро проинформировало все свои районные и уездные бюро о необходимости провести подсчет «всех активных участников в февральском перевороте» и всех товарищей, работавших в большевистских организациях Москвы и провинции в недалеком прошлом с целью приглашения их на вечер[809].

На этих вечерах у октябрьского повествования был свой хранитель в виде председателя, часто назначаемого и присылаемого центральным Истпартом. Председатели иногда посещали методические совещания, на которых обсуждали, как нужно проводить подобные вечера, и получали списки актуальных вопросов о прошлых событиях, которые нужно было задавать участникам[810]. Председатель часто назначал президиум из числа собравшихся: им не разрешалось возражать против его состава. Председатель и президиум могли придать торжественность вечеру, попросив всех присутствующих встать, чтобы «почтить память погибших борцов революции», – и этот ритуал периодически повторяли отдельные ораторы[811]. Они могли быть и более категоричными в своих правилах. Подвойский, например, на одном из вечеров попросил собравшихся не прерывать чтение сценария «Октября», чтобы они могли получить представление о фильме Эйзенштейна «в целом». Выступления председателя и президиума недвусмысленно обозначали границы политической приемлемости, сложившиеся к середине 1920-х годов. Подвойский вмешался в дискуссию о роли Троцкого в Октябре с комментарием, что Троцкий был эффективен во время революции только потому, что Ленин играл на окружающих «как на арфе», предвидя и предотвращая их ошибки[812]. У участников не оставалось никаких сомнений в политическом значении их работы на этих вечерах. Вечер воспоминаний, как отмечал один из председателей, был «как бы партийной работой, своего рода партийной нагрузкой, партийной обязанностью для партийцев и классовой работой для беспартийных рабочих»[813]. «Правильное» или «неправильное» поведение было частым критерием оценки прошлых поступков[814].

Председатель и президиум вместе следили за тем, чтобы участники не сбивались и не перебивали друг друга. Для этого председатель мог представить собравшимся краткий обзор истории Октября. На вечере, посвященном девятой годовщине, Куделли подробно рассказала о необходимости «перспективы» для тех, кто был выбран в связи с активным участием в событиях 21 апреля, 18 июня, Июльских дней и т. д. Она напомнила им, «как постепенно шла, развивалась революция в Ленинграде вообще и как назревал октябрьский переворот». Чтобы воспоминания не были «слишком разбросанными», Куделли перечислила «этапы» Октябрьской революции, начиная с приезда Ленина в Петроград, революционных демонстраций 21 и 22 апреля в связи с обещанием Милюкова продолжить участие России в войне, «революционного возбуждения» на заводах и фабриках и так далее. Она попросила присутствующих направить «самое серьезное внимание на Красную Гвардию»: