Окутанная тьмой (СИ)

Раздался до тошноты знакомый хруст, оповещая, что первое ребро, находящееся ближе всех к сердцу уже поддалось из-за слабости Хартфилии и уже полного непонимания происходящего. Боль перекрыла все чувства, все звуки, все, что было, и девушка ясно ощущала только, как ребро раскололось на маленькие осколки, так болезненно впивающиеся в кожу, и она чувствовала каждый из них. Перед глазами потемнело от резкой, а после тянущей боли, сердце предательски замерло на секунду, кое-как справляясь с новыми, весьма неприятными ощущениями. Изнутри будто резали ножами, не пропуская ни один миллиметр, и от этого становилось еще хуже. Крепко уцепившись пальцами в край стола с такой силой, что костяшки побелели еще больше, став совершенно белоснежными, Хартфилия тяжело дышала, пытаясь свыкнуться с тем же пожирающим ее чувством, наивно полагая, что даже к такому можно привыкнуть. Наверное, если проявить стальную силу воли, то можно, но только не в этот раз, не при этих обстоятельствах. Демон, а точнее вся его тьма, из которой состояло это полностью прогнившее существо, оказавшись внутри, чувствуя свежее тело, кровь с таким знакомым запахом, начала усиленно искать источник энергии, силы и единственное, что попалось ей на пути – сама девушка. Тьма самым мерзким паразитом, которого только можно представить, поселилась в самом укромном уголке, прямо под сердцем, пробиваясь наружу, ища выход и попутно с самым настоящим удовольствием, ломая, разрывая, кромсая все, что только есть. Одной рукой Люси крепко держалась за лопнувшее ребро, наивно надеясь, что так оно, будто по волшебству, срастется, но не вышло – соседнее лопнуло с таким же предательским, болезненным хрустом, впиваясь самым острым краем в легкое. Хартфилия хорошо ощущала, как он то едва касается, задевая самым кончиком, то чуть не распарывает его рваной прямой, из-за чего дыхание становится еще более тяжелым, рваным, коротким. Она и не успевает толком хватать воздух, наполняя им легкие, как тут же выдыхает, чувствуя, что еще чуть-чуть и осколок точно оставит дыру и тогда будет только хуже. Плечи судорожно вздымались, не успевая опускаться, и пока было какое-то временное затишье, Люси одной рукой, как можно быстрее, пыталась накрутить, намотать на дрожащую ладонь тот самый кулон, который так подвел ее в первый раз, вот только сейчас он обязан сработать. Теперь на кону ее жизнь.

Снова мерзкий хруст, снова дрожащие пальцы, хватающиеся за бок, снова крепко стиснутые зубы, чтобы только не сорваться на крик и не напугать никого своим поведением – все это было отвратительно, гадко и невыносимо. Как бы Люси не пыталась терпеть, как бы ни пыталась казаться сильной, будто ей это как комариные укусы, все равно волшебники поняли, до них дошло, что она сделала и ради чего. Этот безумный и на половину лишь обдуманный поступок был достоин уважения, был достоин самого обычного, но искреннего «спасибо», ведь никто сам, просто так, даже ради кого-то не слишком дорого, не согласился бы принять на себя эти чувства. Эту боль, разносящуюся по телу с неимоверной скоростью, сломанные ребра, их осколки, впивающиеся во все живое, во все, что только можно и это чувство, что кто-то есть внутри и этот кто-то бесцеремонно пожирает тебя, предварительно медленно кромсая на маленькие кусочки.

Люси болезненно поморщилась от неприятной рези, прикрыв глаза, до ее сознания, медленно погружавшегося в какой-то туман, уже слабо, но все еще долетали чьи-то голоса, крики с разных сторон, но все они глушились, перебивались звоном, стоящим в ушах. Надеяться оставалось лишь на свое зрение и сквозь легкую пелену, застлавшую глаза, Хартфилия видела как Венди, подойдя к ней слишком близко, что-то говорит, крепко хватает за руку и ведет в небольшую, полупустую комнату, оказавшуюся буквально в двух шагах. Быстро прикрыв за собою дверь, девочка оставила Люси здесь, среди кромешной, непроглядной темноты, со своей личной болью и тьмой, но Хартфилия, не смотря на такие мысли, была несказанно рада – теперь-то уже ничто не помешает ей раз и навсегда избавиться от этого надоедливого демона. Теперь она сможет убрать этого выродка из себя.