Окутанная тьмой (СИ)

С еле слышным облегченным вздохом, Люси медленно, морщась от неприятных ощущений, вытащила руку из себя, обессилено опустив ее рядом с собой. Пальцы чуть вздрагивали, будто от легких покалываний, поочередно сильнее сжимая кулон, где, наконец, уже точно был заперт и демон, и составлявшая его тьма. Черные, мелкие, еле уловимые для глаз пылинки хаотично летают там, за этой тонкой гранью, отделяющей их от реального мира, куда они более никогда не попадут и не посмеют бесчинствовать здесь. Шумно сглотнув, Люси отпустила, небрежно сбросила с пальцев окровавленную цепочку, приложив руку к ране. Кровь сочилась, беспорядочно стекая тонкими струйками по животу, просачиваясь сквозь плотно сжатые пальцы, ведь слишком глупо пытаться так остановить кровотечение. Оглядев мутным, более-менее ожившим взглядом соседние полки, девушка кое-как различила там стопку аккуратно сложенных белых тряпок, которые сейчас ей как нельзя кстати. Мысленно извинившись перед Мирой и Лисанной, Хартфилия уцепилась кончиками пальцев за первую попавшуюся, до которой только достала, повалив всю стопку на пол, но все же достав хотя бы одну.

«И все же, я не понимаю, не могу понять твоих чувств, намерений и мыслей, мелкий. Ты готова перенимать на себя чужую боль, даже настолько ужасную, готова терпеть ее, страдать, но только не разочаровывать друзей, почему? В том, что этот маг так глупо поддался демону, пошел у него на поводу, сам попался на эту удочку и в итоге стал просто едой, нет твоей вины. Почему же ты постоянно поступаешь так?»

«Моя жизнь для меня жалкая и совершенно ничего не стоящая, что я живу вот так, что не живу – одинаково. Но как бы я не отрицала, у меня, в этом маленьком хрупком мире есть люди, которым я нужна и я просто хочу, чтобы они не боялись меня, чтобы знали, что я такая же надежная, как и раньше, что я могу пожертвовать собой, если понадобиться. И знаешь, я решила, что пока не выясню откуда здесь взялся Дьявол, я не уйду, именно до того момента. А после, когда просто растворюсь в темноте, стану тенью, невидимкой, просто молящейся за их жизни, я хочу, чтобы они помнили меня не кровожадным убийцей, а просто Люси, которой уже и нет… Это просто маска, которую они так хотят видеть, и я надеваю ее, пытаюсь улыбаться через силу, пытаюсь сдерживать злорадный смех над их наивностью… Делаю им прощальный подарок перед тем, как исчезнуть, и в этот раз навсегда, ясно?»

«Мне не нравится ход твоих мыслей…»

Небрежно дрожащими руками обвязав тряпку вокруг себя, кое-как завязав ее края, Люси, чуть пошатываясь из стороны в сторону, все еще чувствуя эту порядком надоевшую слабость, слыша этот же мерзкий звон в ушах и ощущая необъяснимое ощущение пустоты внутри, будто что-то важное просто выдрали, вырвали, оставив лишь шрамы, поочередно застегивала пуговицы рубашки. Рваные края раны болезненно ныли, вот только ничего с этим поделать Люси не могла и потому, стиснув зубы, взяв всю свою волю в кулак, героически терпела. Закончив с этим делом, взяв кулон в руки, оглядев его полу мутным взглядом, девушка сунула его в карман джинс и той же шатающейся походкой вышла из коморки.

На Хартфилию, состояние которой оставляло желать лучшего, тут же переключилось все внимание – шепот, тихие, взволнованные вздохи, даже быстрые биения их сердец стали заметно тише, поддерживая ту тишину, вновь ставшую здесь. Люси примерно представляла, в каком убогом, мерзком состоянии сейчас находится, и самое главное, как сильно пугает их всем этим – кровь, клыки, когти, крики, стоны, искусанные губы, изорванная рубашка – все это не может вызывать что-то кроме отвращения и ужаса. Уставшим взглядом Хартфилия быстро прошлась по всем магам, не упуская, запоминая их глаза, их выражения лиц и вздохи, пока не наткнулась на бессознательно тело Леона, переложенное со скамейки на стол. Венди, только-только поймав на себе такой усталый, раздраженный всеми этими событиями взгляд, коротко кивнула, бросившись к магу, аккуратно, но быстро убирая бинты, на скорую руку наложенные поверх раны – Люси только благодарно смотрела, как ловко эти маленькие ручки справляются со всем, не обращая внимания, уже не боясь крови, хотя лучше бы боялась. Делать что-то самой Венди наверняка не решилась, только забинтовала, кое-как приостановив кровотечение, от нее и этого было вполне достаточно, ведь маленькие девочки не должны беспокоиться о таких вещах. Марвелл и сама прекрасно знала, что не справиться в одиночку, не сможет ничего сделать и потому ей оставалось только следить за состоянием Леона, поддерживая его всеми силами, боясь, что каждая секунда может стать последней. Его смерть ни она не простила бы себе, ни сама Люси, ведь если такое и произойдет, то это будет на их совести и тогда уже никто из них никто не сможет нормально поговорить с Греем, а им этого вовсе не нужно.