Окутанная тьмой (СИ)

— Все же жаль, Люси-сан, что вы об этом не вспомните…

— Как он? Все хорошо? — Леви, теребя в маленьких ладошках шарфик, смело заглянула в небольшую щелку приоткрытой двери, откуда на протяжении уже десяти минут раздавалось недовольное рычание, тихий вой, скулеж. Райто, как настоящий мужчина, продолжал терпеть всю боль, которую ему причинил и огонь, и Целительница, наспех обрабатывая своими целебными настоями и травами его раны. От тянущей боли где-то там, на спине, все шло кругом — все мысли, разговоры, размышления, воспоминания, цели смешались воедино, и после всего, что произошло, Райто толком не понимал, кто он и что здесь делает.

— Пока нормально, а там как Бог велит. Иди домой, и Адриану с девчонками забери, а этого оставь на меня, — женщина устало стерла выступившие капельки пота с морщинистого лба, откидывая в сторону грязно-бардовую тряпку. Райто, пожалуй, был последним в ее списке, кому бы она решилась помогать, но вот что-то внутри подсказывало, что этот пес, когда-то славившийся своей жестокостью, немного, но изменился. Да и бывшая МакГарден, будучи теперь в достаточно хороших отношениях с Целительницей, позволила себе поупрашивать ее помочь, и женщина уступила. Хотя в первую очередь она больше думала не о ранах Райто, которые были достаточно серьезными, а о ребенке Леви, ведь последний месяц, и кто знает, что может произойти, если та переволнуется.

— Мы еще завтра зайдем, проведаем. Вам что-нибудь принести? — Леви потупила взгляд, старательно избегая Райто, стола, где он лежал, а главное, его ран, ведь девушка не хотела, чтобы ее малыш, пускай еще и не родившийся, видел такое. Целительница оглянулась, быстро и задумчиво осматривая все полки в небольшой уютной комнатке, где царил запах целебных трав и прочих медикаментов.

— Мне его кормить нечем, так что принесите мяса что ли, или чем он там питается. На одних лекарствах далеко он не уйдет, — женщина пожала плечами и, смочив чистую белую тряпку в каком-то настое, махнула на МакГарден рукой, тем самым заканчивая их разговор. Леви, все так же теребя кончики шарфика, тихо вышла во двор, где на скамейке ее ждали Гажил, Венди, Эми и Адриана, присматривать за последними тремя девушка согласилась не раздумывая.

— Ну и чего ты стал здесь, идиот? Из-за тебя, между прочим, все пострадали, и если не физически, то морально! Чем ты вообще думал, когда поджигал гильдию изнутри? — Грей осторожно присел на перила моста через узкую речушку, появившуюся здесь сравнительно недавно, ведь именно сюда поспешно и слишком подозрительно быстро ушел Нацу, не проронив ни одного слова. Грей не ждал от него каких-то адекватных объяснений, ведь не ему было судить, как поступать Драгнилу, а как нет, но, тем не менее, извиниться перед всеми он мог хотя бы, а не просто сбегать, как последний трус. Грей с силой сжал кулаки, тряхнул головой, когда перед глазами почему-то всплыло лицо Леона — слишком бледное, слишком болезненное, слишком мертвое. Думать о таком было мерзко, но Фуллбастер все равно продолжал, даже не зная, зачем, ведь Венди пообещала, что после той печати он быстро поправиться, и уже через несколько дней сможет вернуться назад в свою гильдию, а об этом просто забудет и никогда не вспомнит. На это Грей и надеялся, да, он никогда тесно не общался с названным братом, есть где-то и есть, что с того. Но теперь, когда он чуть его не потерял, прежние чувства, общие воспоминания и все пережитое вспыхнуло в его сердце, заставив от таких переживаний тянуться к пачке сигарет, купленных по дороге. С Леоном осталась Джувия, обещая, что присмотрит за ним, пока он будет с Нацу, и Грей только усмехнулся, прекрасно зная, что Локсар быстро раскусит его и поймет, что он вновь взялся за старое, хотя и всего на один день. Вот только ничего поделать с этим Грей не мог — сейчас это ему было просто необходимо, ему было нужно сделать хотя бы одну короткую затяжку, чтобы этот горький запах на несколько минут впитался в одежду и кожу, позволяя полностью забыться. Грей знает, что Джувия будет злиться, но он слишком хорошо узнал ее за все время, прожитое вместе, так что переживать сильно он не собирался — позлится и простит. Джувия всегда его прощает, и он ответ на вопрос, почему, он знает ясно и сам — просто любит, так же сильно, трепетно, горячо, как и Грей ее. — А Люси, между прочим, пропала, Лис сказал, что ее тот Жнец уволок куда-то. А ты здесь стоишь, критин, и пялишься в никуда, интересно? — Грей, судорожно сжимая между дрожащих пальцев сигарету, сделал первую затяжку, тут же закашлявшись с непривычки и выпуская сизый дым.