Окутанная тьмой (СИ)

Становится необъяснимо горячо в груди, и дыхание мгновенно перехватывает чем-то, ставшим поперёк горла, — Локи оседает на землю, негнущимися пальцами оттягивает от шеи воротник, но продолжает задыхаться, не в силах ничего сделать. Чувствует острый осколок, от того наиболее опасного удара, который сейчас так опасно и рвано впивается ему в лёгкое, — дух шумно сглатывает, невольно, в порыве злости на свою беспомощность, сбрасывает на землю очки. Он не может пошевелиться, но и говорить тоже, расцарапывая, ломая ногти о каменную плиту дорожки, чтобы как-то привести себя в чувства, перебить эту боль и подавить крик, рвущийся наружу. Локи не готов умирать так и не увидев тех, ради кого так самозабвенно бросался под удары, кого защищал собою, своей грудью, посчитав намного важнее. Не хотел умирать вот так, в гадком одиночестве среди непроглядной темноты, окутавшей его со всех сторон, и он уже практически ничего не видел в шаге от себя, различая только тёмно-багровые потёки на израненных самим собою пальцах. Смутно понимал происходящее, тщетно пытаясь уловить постоянно ускользающие мысли, мгновенно покинувшие воспалённую голову, пытался дышать сквозь крепко стиснутые зубы, цепляясь руками за рубашку. И в тот момент, когда уже был готов сдаться, отдаться на растерзание тому, что ненавидел больше всего, заметил, сумел рассмотреть маленький золотой огонёк, ослепивший его. И в этом свете он ясно видел слишком знакомое детское лицо с большими тёмно-синими глазами и огненно-рыжими волосами, как и во время их первой встречи, подвязанные в два высоких озорных хвостика.

— Это вы, дяденька. Вам помочь?

Локи опёрся спиной о холодную скамейку, улыбаясь, понимая, что всё ещё жив, раз чувствует этот колкий, практически обжигающий кожу холод. Он не знал, что сказать этому ребёнку, который только что, оказавшись в нужное время, в нужном месте, без раздумий спас ему жизнь, лишь одним коротким, еле ощутимым прикосновением маленькой ладошки к его груди. И в эту минуту мутным взглядом Локи, мог поклясться, он слышал биение собственного сердца, видел его в её руках, окружённых таким успокаивающим лёгким светом. Он доверился, смог отдаться ей, не противился, увидел за холодными синими глазами неподдельную доброту и тепло, теперь заставившие его сердце забиться сильнее. Локи слышал приглушённый хруст выравненного ребра, ставшего на место, и вздохнул — спокойно, глубоко, наслаждаясь тем, что чувствует только радость и свободу. Он не знал имени этой девочки, не знал, откуда она оказалась здесь и почему помогла, но уже подозревал, вернее, был уверен, что вот он — тот ангел, на которого была объявлена эта кровопролитная охота с множеством жертв и смертей.

Локи щурит глаза, внимательнее всматриваясь в это светлое лицо, всё лучше узнавая в ней ту самую девочку-морячку, но боится сказать что-то, просто не знает с чего начать. Она сидит на скамейке и беззаботно болтает ногами — никуда не спешит, потому что знает, её дом очень далеко отсюда, а добраться туда одна она не в силах, поэтому и скитается здесь, одна и без защиты. Локи жаль её, по-настоящему жаль, он бы и рад помочь ей, позвать сюда Люси, ведь он выполнил задание, даже в таком состоянии, но слабость неприятно действует на его тело — он не может подняться. Только косо смотрит на девочку и на выдохе, как бы невзначай, произносит:

— Спасибо тебе, — Локи замечает, как её улыбка становится шире и теплее, чем прежде, замечает скользнувшую грусть, но пытается убедить себя, что ему просто показалось. Однако, разрушая его убеждения, девочка оборачивается и начинает говорить такие вещи, от которых у Локи кровь в венах стынет, а на лбу выступает крупная испарина, потому что ответить ей ему нечего.

— Знаете, дяденька, а вы ведь умереть были должны. Я должна была забрать вас с собой, туда, домой, но это нехорошо. Вы ведь пришли помочь мне, да, дяденька? Сестрёнка уже здесь, я её слышу, но не могу позвать, жаль. Это она прислала вас за мной? Сестрёнка упряма, знаете, а она ведь будет ругаться за то, что вы живы, но вы не слушайте её — я не дам вас в обиду. Вы ещё не закончили все дела здесь. Ваша нить ещё должна виться, не прерываясь, а я не дам ей оборваться. Я — Судьба, и я буду защищать вас, дяденька, вы хороший и добрый, раз пришли помочь мне. Как же зовут вас, дяденька, я вижу вашу жизнь, всё, что вы пережили, но всё равно, — скажите сами, я хочу найти друга. Вы будете дружить со мной?

— Локи, моё имя Локи. А как зовут тебя, ангел? — Локи видит эту бескрайнюю радость, будто и вправду ранее у неё не было ни одного друга, с которым была возможность поговорить просто так. Он знает, как печально и губительно одиночество, и ещё не полностью понимая, правда ли он хочет стать её другом — другом ангела, другом самой Судьбы, но просто поговорить ведь не плохо? Пусть радуется ребёнок, Локи готов быть искренним и надёжным другом для девочки ещё не знающей в полной мере, что это значит.