Олег Ефремов. Человек-театр. Роман-диалог

6 сентября 1949 года сын пишет матери письмо в Ейск, где она отдыхает, и сообщает, что накануне женился на Лиле: «Свадьбы никакой не было, но справим уже, когда ты приедешь и возглавишь наше семейство. Живем втроем. Папа от Лили без ума. Очень она ему нравится. Вчера собрались ближайшие друзья: Вит. Як., Санька с женой, Коля <Якушин>, Алекс. Георг. <Кудашева> и вспомнили немного… Пили за твое здоровье и вспоминали о тебе. Хотели послать приветственную телеграмму. Настроение у меня хорошее, хотя впрочем иногда бывает грустно… Это оттого, что тебя нет с нами. Как будем жить дальше? Я не знаю. Многое зависит от тебя. Во всяком случае, у нас есть возможность снять комнату около Курского вокзала за 250 рублей в месяц в хорошем доме. Но там будет видно…» И вот важные строчки, говорящие, горячие. Он понимает, кто что чувствует в каких ситуациях. Яркий пассаж, смотрите: «Хочу я тебя предупредить и сказать, что если я женился, то это вовсе не значит, что я отказываюсь от тебя. Наоборот даже. Я теперь чувствую какую-то даже обязанность, ответственность перед вами… Хочу заботиться… Любить стал больше… В общем, думаю, что мы с тобой будем хорошо жить, дружить… Жена у меня хорошая, чистая. Умная… Ты ее, конечно, полюбишь так же, как полюбил папа <…> Привет тебе от Лили — она теперь дочка для тебя…»

Вся эта нервная письменность — летящим скоростным манером, на линованной страничке из блокнота, с утрамбовыванием по три строки между линейками. С подобной скоростью, с низким наклоном вправо, с эмоциональными отточиями Олег писал не каждый день. Понимая, что не вполне правильно жениться в отсутствие матери и сообщать ей о женитьбе второй очередью, после отца, он показывает характер, но ничего с собой поделать не может. Письмо написано еще в Староконюшенном переулке, д. 5, кв. 5, где он и жил с самого рождения.

Следующее послание — открытка к матери, отправленная 7 августа 1950 года из Макопсе Краснодарского края, с отчетом об отдыхе: «Уже 12 дней отдыхаем. И ты, наверное, отдыхаешь от нас. Время летит — не заметишь! Устроились мы очень хорошо. С Лилей живем врозь. Она живет в центре, а я с Виктором „на деревне“. Дело в том, что жилья на территории дома отдыха не хватает и дирекция снимает комнаты в деревне. Это очень тихое, спокойное, фруктовое жилье. Кормят нас хорошо…» и так далее, чтобы мама не волновалась. Зачем жить с Виктором отдельно от Лили? Он знает, что такой расклад понравится маме больше, чем если бы Виктор жил отдельно, а Лиля с ним, потому что совместная жизнь в коммунальной квартире не задалась и мама с Лилей не очень-то поладили. К слову сказать, он ведь так и думал, когда годом раньше сообщал матери о своей женитьбе.

Через два года — в июле 1952-го — он уже в путешествии с Печниковым, откуда и успокаивает Анну Дмитриевну: «Все твои опасения напрасны. Наше путешествие проходит благополучно. Сейчас пишу из Плеса. <…> Имели у колхозников большой успех…» Там же, разумеется, о попиваемом молоке и поедаемых яйцах. О погоде. И уже совсем без Лили. А просьба почистить и погладить «мой серый костюм», адресуемая матери 5 августа из Куйбышева, передает суть дела вполне красноречиво: костюм пусть подготовит к осени мать, а не жена. «А если ты хочешь мне написать, то пиши в Макопсе, Краснодарский край, до востребования». И это тоже красноречиво.

5 августа 1952 года, уже из Куйбышева, он пишет матери на почтовой карточке, что «здоров, бодр <…> Интересно знать: устроилась ли Лиля в театр?».

Уже с 1949 года он преподает в Школе-студии МХАТ. Из «Актерской книги» М. Козакова: «В студии МХАТ 1952 года педагогов было не меньше, чем студентов. Я попал на курс, которым руководил И. М. Раевский. Кроме него, преподавали П. В. Массальский и Б. И. Вершилов. Позже пришли А. М. Комиссаров и В. П. Марков, а также Олег Ефремов». Почему «позже», если с 1949-го? Дело в том, что сперва О. Н. был ассистентом у своего бывшего преподавателя Александра Михайловича Карева, а полноправным педагогом стал только в 1955-м. В стране уже началась новая эпоха (которую еще не называли «оттепелью»), а в театре все еще тянулась старая, и Ефремов не собирался с этим мириться.

«Современник»

На сайте «Современника» указано, что театр родился в 1956 году, премьера спектакля по Розову состоялась 15 апреля. Да, премьера была, но театра еще долго — в официальном смысле — не было. До 1964 года. Поэтому говорить о 1956-м как годе рождения Московского театра «Современник» можно в идейно-практическом, но не в формально-организационном смысле. Группа энтузиастов-единомышленников уже была, но документа еще не было. Можно сказать: ну и что? Какая разница, в законном или незаконном браке родился ребенок, если его потом все равно признали, записали, предъявили? Для зрителя, влюбленного в «Современник» по сей день, разницы никакой. Но для погружения в эпоху, чтобы понять детали и объяснить поведение персонажей, это важно. Особенно заметьте: новый театр возник под эгидой МХАТ, при содействии педагогов Школы-студии МХАТ — сплошной МХАТ.