Олимпионик из Ольвии

— А теперь о главном: о проживании и тренировках в нашем гимнасии. Каждому атлету и его педотрибу или сопровождающему у нас предоставляется отдельная ременная кровать. Без одеяла. Но я вижу, одеяла у вас имеются. Наверняка пешком из Афин топали. Дальше. Атлеты у нас встают с утра пораньше. После завтрака до полудня занимаются с нашими элланодиками и педотрибами. Имей в виду, — элланодик предупреждающе покивал в сторону Тимона пальцем, — упражняться необходимо прилежно, без пререканий и отлынивания. За непослушание и лень атлеты, как взрослые, так и юные, наказываются розгами. А то и вовсе отчисляются из гимнасия. У нас с этим строго. Во второй половине дня — самостоятельные тренировки или занятия со своими педотрибами. Если таковые имеются.

И последнее. Пребывание в гимнасии платное. За еду и ночлег в сутки с человека один обол. Плата вносится ежедневно, с утра, в гимнасийную кассу. Согласны с нашими условиями? Вот и хорошо. Идёмте, покажу, где будете спать.

Перед входом в большой деревянный барак педотриб остановился.

— Вам как лучше будет жить: вместе или порознь?

— А что, можно вместе? — спросил Феокл.

— Имеется одна свободная комнатушка с двумя кроватями.

— Ты бы как хотел? — спросил Тимона Феокл.

— Конечно, лучше вдвоём.

— Я тоже так думаю. Мы с удовольствием поселимся в отдельной комнате.

Комната оказалась крошечной каморкой с одним и тоже крошечным оконцем, всю площадь её занимали две кровати с узким, в один пахюс, проходом между ними. Единственным украшением комнатки был прикреплённый к одной из стен терракотовый светильник в виде факела. И всё же Тимон и Феокл были рады и такому жилищу: в тесноте, зато не в толчее и шуме.

* * *

Ранним утром следующего дня Тимон тихонько, чтобы не разбудить Феокла, оделся и вышел во двор гимнасия. То, что он увидел там, немало его удивило. Множество атлетов, как юных, так и взрослых, разбившись на пары, а кто в одиночку, старательно натирались чем-то жидким, отчего их кожа под лучами всходившего из-за холмов солнца лоснилась и блестела, как полированная медная пластина.

Подойдя к ближайшей паре — это были юные атлеты его возраста, — Тимон спросил:

— Ребята, что это вы делаете?

Юноши удивлённо переглянулись.

— Ты, случаем, не с Луны свалился? — спросил один из них Тимона.

— Нет, — нисколько не обидевшись, ответил тот. — Я прибыл из Ольвии.

— Оно и видно, — насмешливо, не переставая натирать спину товарища, обронил юноша — Если бы ты был жителем Эллады, то не стал бы задавать такой наивный вопрос. — Посчитав, что этого достаточно, чтобы уличить в невежестве незнакомца, юноша объяснил: — Мы натираемся оливковым маслом.

— А что, это обязательно? И для чего это делается? — последовали вопросы Тимона.

— Ну, ты действительно... Ты в самом деле не знаешь, для чего натираются маслом, или дурака валяешь?

— Если бы знал, не спрашивал бы, — буркнул, передёрнув плечами, Тимон.

— Что ты пристал к человеку? — встрял в разговор другой юноша, плотно сбитый, мускулистый, с покрытой чёрными кудрями головой и большими выразительными глазами. Обернувшись к Тимону, он спросил: — Во-первых, как тебя зовут? А во-вторых, в каком виде атлетики собираешься принимать участие?

— Меня зовут Тимон. Я бегаю.

— А меня зовут Пантарк[183]. Я — борец. А это — Пилад. Он кулачный боец. Мы оба из Афин, что в Аттике. А теперь объясняю, зачем атлеты натираются оливковым маслом. Если натереть тело маслом, то мышцы от этого становятся более эластичными, упругими и подвижными. Так говорят все педотрибы. Словом, натирание помогает атлету показывать значительно лучшие результаты в своём виде спорта. А мне как борцу так просто необходимо натираться маслом, потому что после этого я становлюсь скользким, и противнику труднее меня удержать. Всё просто. Понял?

— Не совсем, — сознался Тимон. — У нас тоже немало атлетов, которые занимаются спортом: бегают, прыгают, борются, кулачным боем увлекаются, метают диск и копьё, стреляют из лука. Многие показывают довольно приличные результаты, но при этом никто ничем не натирается.

— Выходит, что до вас ещё не дошла цивилизация, — сделал вывод Пилад.

— Почему? У нас такая же цивилизация, как и в Элладе. Ничуть не хуже. Ольвию ведь основали не какие-то там варвары, а выходцы из Милета. Просто у нас, в отличие от Эллады, не растёт олива. А потому масло у нас привозное. Его к нам привозят отсюда, из Эллады. А раз масло привозное, то, понятное дело, оно дорогое. И потому мы не можем позволять себе такую роскошь, как натирание маслом тела. У нас масло употребляется исключительно для приготовления пищи.

— Теперь более-менее понятно, — сказал Пантарк. — Но ты можешь купить масло здесь. Думаю, что в Элиде оно намного дешевле, чем у вас.

— Не знаю... — пожал плечами Тимон. — А впрочем, посоветуюсь со своим педотрибом. Да, ребята, а вы с кем приехали? Тоже с педотрибами?

— У нас нет педотрибов, — ответил Пантарк. — С нами приехал отец Пилада. Он когда-то принимал участие в Истмийских играх[184] и кое-что смыслит в атлетике.