Оливер Лавинг

Она не могла вспомнить точно, где теперь Джед живет. В первые годы после она несколько раз подвозила Чарли до убогого жилища отца, и в памяти у нее осталась картина растоптанного одноэтажного дома, чьи пластиковые панели оплетал змеиный клубок виноградных ветвей, – все это где-то в западной части города. Ева раз пять прокатила Голиаф по одним и тем же улицам, прежде чем поняла, что снова и снова проезжает мимо этого дома. Его легко было пропустить за густой умирающей листвой. Виноград обвил все, что мог, а потом погиб – словно он придушил дом, высосал из него все соки, а потом скончался сам. Этот дом был из тех, в какие звонят на спор соседские мальчишки.

Но когда кнопку звонка, десять раз подряд, нажала Ева, изнутри никто не отозвался. На стук ответа тоже не последовало. Она почти слышала, как звук отскакивает от потрепанной мебели, стопок нечитаных журналов, пустых бутылок из-под алкоголя, которые, как ей представлялось, находились в доме. В голубом небе над головой что-то сверкнуло. Разведывательный дрон летел на юг, в пустыню. Ева уже направилась было обратно к машине, когда из сарайчика, стоящего за домом посреди бурой травы, раздался громкий механический рев.

– Джед! Джед! Эй, Джед!

За открытой дверью сарая виднелась фигура Джеда, который словно изображал сцену из «Техасской резни бензопилой». Профессиональный респиратор закрывал ему рот, как намордник; защитные очки делали его безглазое лицо похожим на робота; на голове у него были большие наушники. Джед занес над головой ревущую бензопилу и глубоко вонзил ее в какой-то металлический предмет перед собой; вокруг полетели стайки искр. У Евы возникло иррациональное чувство, будто ей необходимо остановить Джеда, прежде чем тот не сделал что-нибудь ужасное. Она вошла в промозглое, пропахшее железом помещение, которое казалось черным из-за огненного блеска на верстаке, и положила ладонь Джеду на спину. Тот вздрогнул, и пила, выскользнув у него из рук, зажевала несколько дюймов бетонного пола. Джед подошел к пиле, нажал на аварийный выключатель и снял респиратор.

– Ева… Господи, что ты тут делаешь?

Джед совершал какие-то неловкие движения, словно пытаясь заслонить собой внутренность сарая.

– Не знаю, – ответила Ева. – Просто подумала, может, ты хочешь узнать последние новости.

Джед вытер лоб рукавом замызганной джинсовой рубашки и сгорбился, принимая знакомую позу опустошенного человека. Когда Евины глаза привыкли к тусклому свету, пробивавшемуся сквозь щели между досками, она смогла увидеть фрагмент произведения, над которым работал Джед. Оказалось, что оно совсем не похоже на мрачные абстрактные полотна, которые виделись ей в воображении. Вовсе не те старые второсортные «ван гоги» и «мунки». К балкам сарая были подвешены человеческие фигуры, выполненные из странных материалов: заржавленных автомобильных бамперов, костей животных из пустыни, колючей проволоки, упаковок от еды… В общем, того мусора, что оставался валяться по всей округе, после того как ветер, солнце, грифы и гиены уничтожали все, что могли. И… о нет, не простые человеческие фигуры, поняла Ева. Из изломанных, ветхих плеч у них торчали ржавые крылья.

– Значит, ты теперь скульптор.

– Да не совсем, – ответил Джед. – Я не знаю, как называть эти штуки. Скульптуры? Не уверен. Мусор.

– Мусорные ангелы, – сказала Ева.

– Я бы не смог придумать названия лучше.

– Они прекрасны. Не ожидала.

– Семь архангелов.

– Кажется, их как минимум на два больше.

– Видимо, не смог остановиться вовремя, – сказал Джед.

Изувеченный лист металлолома, с которым Джед работал, – судя по всему, это была дверца старого холодильника, – испустил сдавленный стон.

– И что ты с ними будешь делать?

– Делать? Не знаю. – Джед посмотрел на Еву благодарным взглядом, полным печального понимания. – Не думаю, что они кого-нибудь заинтересуют.

– Знаешь что? О-он вер-ну-улся! – Ева по-чарлиевски произнесла реплику из какого-то старого пошлого фильма ужасов.

– Что, прости?

– Чарли. Я ему позвонила и рассказала. Насчет обследования. Не поверишь, мальчик наконец-то смог купить билет на автобус.

– Господи. – Джед посмотрел на своих ангелов и покачал головой. – Чарли. Как он? Я все время думаю и думаю.

– Ты можешь сам посмотреть.

Джед не ответил. Вопрос просто замер между ними, словно еще один подвешенный под потолок странный предмет, о смысле которого они не говорили вслух.

– Ты сказала про новости, – сказал Джед. – Что за новости? Как там Оливер?

Ева пыталась придумать несколько фраз, чтобы объяснить свой приезд в Марфу. Но ее мысли витали за шестьдесят миль к юго-востоку, рядом с Марго Страут, которая сегодня во второй раз ощупывала Оливера в поисках чего-нибудь. В поисках слов, переставших быть словами.

– Ну, у меня не то чтобы настоящие новости. С ним работают, пытаются найти способ коммуникации. Нет, на самом деле новостей нет. Но я решила, что все равно нужно сказать тебе.