Он. Она. Другая (СИ)

— Я не убивала его, идиот. Я все придумала, чтобы подтолкнуть тебя к решению, потому что видела тебя тогда с дочерью и мне казалось, если у меня будет малыш, то ты выберешь нас! Снова ошиблась! Я поняла, что я тебе нужна только для постели, а она — для жизни. Поэтому уходи! — она вырывается, вскидывает руку и указывает на дверь.

— Уходи! — повторяет она еще громче. — Вон пошел! Не приходи, не звони, не ищи меня. Забудь сюда дорогу!

Я правда не могу оставить ее. Она — воздух, которым дышу. Та, которую хочу увидеть во сне каждую ночь. Моя — родная, близкая, но такая далекая. Обхватываю ее лицо ладонями и покрываю короткими поцелуями.

— Эля, Элечка, любимая моя девочка.

— Пожалуйста, — жалобно скулит она, сжимая мое запястье. — Забудь меня. И я тебя забуду. Нас больше ничего не связывает. Иди к жене. Она ведь в тебе нуждается.

— Нет. Я не могу тебя отпустить.

— Можешь. И отпустишь, если действительно любишь, — Эля закрывает глаза, а из них все текут слезы. — Когда я их открою, тебя уже не должно здесь быть.

Убираю ладони с ее лица и плетусь к выходу. Как только за мной закрывается тяжелая дверь, я слышу ее вой и истошный крик в прихожей. Он до боли, до крови разрывает барабанные перепонки, обжигает кожу до мяса, перекрывает кислород до помутнения рассудка.

Сев в машину, отрешенно смотрю прямо перед собой, вспоминая ее слова. Она сильнее меня, потому что сделала выбор. У меня на это не хватило духа, потому что не хотел ее терять. В гневе со всей силы ударяю по рулю, рычу и грубо тру ладонями лицо. В голове снова крутится вопрос: “Зачем я вообще тебя встретил?”

Домой приезжаю только через час. Внутри него тихо, спокойно, привычно. Видимо, я слишком громко бросил ключи от машины на комод, потому что через несколько секунд из кухни выглянула мама.

— Таир? Все нормально? — взволнованно спросила она, подходя ближе.

— Да. просто устал.

— Иди на кухню. Покормлю тебя.

— Где Сабина?

Мама судорожно вздохнула и ответила тихо:

— Наверху с Нафисой. Она ездила в больницу к сестре, а потом опять плакала. Еле успокоили.

— Я схожу к ним.

Поднявшись на второй этаж, заглянул сначала в детскую, но никого там не обнаружил. Тогда я осторожно приоткрыл дверь в спальню и увидел, как жена и дочь спят в обнимку на большой кровати. Комнату слабо освещает ночник. Крохотные ручки Нафисы лежат на щеках Сабины, которая приобнимает дочь одной рукой. Они дышат размеренно и спокойно. Сажусь на край кровати и любуюсь ими. У меня есть все, о чем многие мечтают: карьера, деньги, дом, семья, прекрасные жена и дочь. А сердце мое все равно не здесь.

Глава 6. Моя девочка

Сабина

Два месяца спустя

— Вот так, давай я тебе поправлю подушку, — взбиваю ее под спиной Ирады, которая полулежит на кровати. — Удобно?

— Да, супер, — улыбается она.

— Тебе что-нибудь принести? Может чего-то хочется? Правда, чон-апа (уйг. старшая мама, так называют тетю — старшую сестру отца или мамы, а также жену старшего брата мамы или папы) готовит куриный суп для тебя.

— Подожду суп. Пожалуйста, сядь и выдохни, — младшая сестра не любит, когда ее жалеют или суетятся вокруг нее. Ирада на два года младше меня. Она очень сильная девочка, гораздо сильнее и храбрее меня.

Из больницы мы привезли ее не в родительскую квартиру, которая сейчас пустует, а в дом к тете и дяде — старшей сестре папы и ее мужу. Она не работает, поэтому может ухаживать за Ирадой, пока она не окрепнет. Я предложила сестре переехать на время ко мне, но она наотрез отказалась, сказав, что не хочет напрягать чужих людей.

— Врач сказал, что через месяц можно начать реабилитацию. Вот и придешь в форму, — улыбаюсь я, стараясь подбодрить сестренку.

— Ты узнавала сколько это стоит?

— О деньгах не волнуйся. Таир сказал, что даст.

— А родительский депозит в банке? Там должны быть сбережения и мы можем их вытащить оттуда. Ты же ходила в банк со справкой о смерти?

— Ходила, — киваю и прикусываю нижнюю губу. — Но ты сейчас не о том думаешь. Я же сказала, муж покроет расходы.

— Таир и так оплатил похороны, поминки, еще и “40 дней” сделал. Это же уже миллиона два (400 000 рублей).

— Я знаю, — опускает глаза. — Я ему говорила про родительские деньги, и все наши хотели скинуться, помочь нам. Но Таир настоял, что сам все сделает. Поэтому не переживай об этом.

— Уфф, Сабина, — вздыхает Ирада. — Может, это просто наше воспитание сказывается. Помнишь, что дадака говорил?

-”Не люблю быть кому-то должным” — сказали мы вместе, а глаза сестренки наполнились слезами. Да, папа всегда учил нас не брать в долг, а если тебе помогли, то помочь в ответ, когда попросят. Вот и Ирада теперь никак не угомониться, не хочет быть должницей моего мужа. Когда она узнала, что родители погибли в аварии, ей пришлось колоть успокоительные.

— Ты ему скажи, что я все верну. Приду в себя, снова начну работать.

— Давай поговорим об этом потом, — глажу ее по руке. — Сейчас сосредоточься на восстановлении. Хорошо?