Она

Тогда он вновь вернулся на Созвездие и, полностью отдаваясь работе, почти не спал. Покончив с делами глубокой ночью, отправлялся в самое сердце черной долины. Играл с потоком, медитировал и лишь ранним утром возвращался назад в замок, чтобы вздремнуть час-два, а чаще, просто снова заняться делами. Той ночью в горы совсем не хотелось. Накануне уйти в себя не удалось, а поток искрил, срывался, словно издевался, и это до нельзя наэлектризовало его и без того оголенные нервы. Весь день плохо скрываемое раздражение рвалось наружу, хлестало без разбору по подданным, заставляя их вздрагивать и вытягиваться в струнку. Князь еле дождался, когда, наконец, этот бестолковый день закончится. Прогнал секретаря и вышел на балкон. Но одиночество долгожданного облегчения не принесло. Зло стиснув челюсти, мужчина некоторое время смотрел на раскинувшийся внизу спящий город. Потом вернулся в кабинет, накинул черный длинный плащ без знаков отличия, натянул капюшон, полностью скрывая лицо, и вышел. Он перенесся в сад, раскинувшийся между замком и храмовым ареалом. Брел по темным аллеям, не опасаясь быть замеченным. Такой плащ мог носить любой жрец, да и при необходимости всегда была возможность исчезнуть, испариться, стать невидимым. То, что не могли делать в пределах Замка другие, ему не составляло труда – Замок признавал его, сам защищал своего повелителя и беспощадно уничтожал любого, кто пытался проникнуть с оружием, а остальных «непосвященных» выталкивал за свои пределы. Посторонние здесь не встречались, лишь высшие чины и жрецы имели право свободно передвигаться по этой территории. У остальных шанса для проникновения просто не было.

Изначальной мыслью мужчины было отправиться в Храм Главного Жреца, поднять чертова раба с постели и заставить хорошенько потрудиться. В конце концов, это его прямая обязанность – следить за мозгами своего Хозяина. Но прежде, чем отдаться в руки своего личного жреца, Князь просто хотел пройтись по спящему саду. Вдохнуть его аромат, забыть о делах, да и о самом себе тоже. Вдоволь попетляв в темноте по тропинкам, он вдруг обнаружил себя стоящим у Малого Храма, главной обители лучших жриц Созвездия.

Малый храм, в соответствии с названием, был действительно меньше по размеру, чем храм Верховного Жреца, но ненамного. Гораздо больше строения отличала сама архитектура. Если формы последнего были грубоваты – массивные и пугающие, под стать самому жрецу, – то владения Верховной Жрицы отличали изящность линий, воздушность и тепло. Здесь хотелось расслабиться, полностью довериться его нежным и внимательным служительницам.

Вообще, жриц было много и все они делились на разные категории: те, что служили и общались с простым людом или же другие, остававшиеся при высших храмах и участвовавшие в особых ритуалах. Девственницы, умудренные опытом, давшие обед воздержания или же, наоборот, обучающиеся искусству любви. Князь усмехнулся, правильнее было бы сказать: искусству секса, но звучало б это не столь божественно – а массы любят красивые сказки. Да и сам Князь был далек от того, чтобы принижать значимость храмовых женщин. То, что пара умелых жриц гораздо эффективнее может подготовить к некоторым ритуалам, чем длительные, изнуряющие обряды, было известно каждому владеющему силой. Вот только он никогда не пользовался их услугами. Абсурдность ситуации заключалась в том, что здесь любая – абсолютно любая – была в полном его распоряжении, а ему до них всех не было вообще никакого дела. Ни до, ни после Айды и уж точно не в тот период, когда он считал женщину своей, у него даже в мыслях не проскальзывало воспользоваться услугами жриц, которыми заправляла Каро. Верховная Жрица. Самая могущественная женщина на Созвездии. Эталон красоты и силы. Богиня Любви, как называли ее в народе…

«Что ж, раз ноги сами принесли сюда, стоит познакомиться с храмом поближе», – решил Князь, даже не в состоянии припомнить, когда в последний раз посещал эту обитель.

***

В поздний час храм был пуст. Свет свечей отражался в настенных инкрустациях из драгоценных камней и отбрасывал блики теплых оттенков от светло желтого до насыщенно багрового. Благодаря игре света и тени пространство казалось живым. Словно дышало. Князь подошел к возвышению в восточном конце зала. Прямоугольный, массивный жертвенный камень, древний как мир. Тонкие золотые линии переплетались в затейливый и безупречно-красивый рисунок. Деревья, листья, цветы. Но стоило присмотреться и тут же становилось ясно: экзотические цветы служили оковами, а прекрасные стебли, искусно выбитые в камне, проводниками, по которым некогда стекала кровь жертвы, тонкими струйками вливаясь в круговой желобок, описывающий сам камень. На самом деле, настоящих жертв здесь уже давно не приносили, но посвящения жриц и прочие ритуалы проводили постоянно. И по старинному обычаю, кровь тоже проливалась.