Она не умела стрелять

Правдами и неправдами попав в пятерку лучших выпускников, он получил направление в ВУЗ и практически без экзаменов, со всевозможными льготами, поступил на юридический факультет. Параллельно он написал заявление на посещение курса экономики и менеджмента на финансовом факультете, ему в качестве исключения пошли навстречу. Учиться в институте Жорику понравилось. Он попал в другой мир, где никто ничего не знал о его прошлом. Благодаря умению производить благоприятное впечатление он сразу стал старостой группы, это дало немало преференций не только личных, но и в виде взяток от сокурсников – он действительно благополучно решал в деканате многие вопросы, постоянно флиртуя с сорокалетней секретаршей Мариной Иосифовной.

На последнем курсе он познакомился с Александрой. Веселая, непосредственная, наивная, она мечтала о большой любви и смотрела на мир широко распахнутыми голубыми глазами, в которых плескалось счастье. Это было смешно и банально, но Жорик не стал ее разубеждать – девушка оказалась владелицей небольшого частного дома в пригороде Симферополя. Шумное бестолковое общежитие Жорику смертельно надоело, к тому же, не ясно было, где жить, когда ему вручат диплом. Озабоченный жилищной проблемой, он умудрился разжечь в душе Александры настоящее пламя любви.

Но тут случилось несчастье – умер ее отец, большой любитель выпивки и вкусной обильной еды. Александра и его будущая теща горевали так, будто потеряли, по меньшей мере, короля, а не обычного пьяницу. Конечно, Жорик приложил все усилия, чтобы их утешить. К сожалению, уже тогда это стало его первой серьезной ошибкой – он по-настоящему пожалел Лексу и ее мать. А потом привык и к дому, и новой семье. Впервые в жизни он обрел собственный угол, которого ему так всегда не хватало. Очень скоро этот угол стал тесным для него. А ведь с его внешностью и способностями мог бы потерпеть, найти более подходящую невесту – подходящую по статусу, перспективную в плане семьи и наследства.

Нет, не удержался, женился…

Первая любовница появилась у него, когда Лекса была беременна Ромой. Все было хорошо, пока, отправившись с полугодовалым сыном в поликлинику, жена случайно не увидела их в кафе целующимися. Дома она устроила скандал – рыдала, обвиняла во всех грехах, упрекала. Надо было как-то сохранить статус-кво, и Жорик стал искренне просить прощения, даже встал перед ней на колени. Слишком шатким было тогда его положение на работе – всего лишь стажер. Когда родилась Катя, ему стало безразлично – денег на тот момент было в избытке, успехом у женщин он уже мог бы гордиться. Понимая, что жене деваться некуда, он начал мстить и делал это с удовольствием, отрабатывая на ней всевозможные психологические приемы, которым его учили на дорогих тренингах. Постепенно она перестала сопротивляться, скандалы больше не закатывала. Скоро в убогом марьинском доме Жорик единолично стал диктовать условия, сделавшись полновластным хозяином семьи.

И все же в истории с Лексой было что-то неправильное, но что – он пока понять не мог, мучительное ощущение недосказанности изводило его. Неужели он в чем-то ошибся? Казалось, догадка вот-вот придет. Но нет… Никак! Впервые в своей жизни расчетливый хладнокровный Жорик не знал, что делать, в его душе поселился страх, похожий на жука-короеда. Вроде небольшая помеха, но не дает жизни, грызет. И не прогнать.

…Почти весь день Ксана слонялась по набережной, временами отдыхая на грязных продавленных скамейках. Ее жизнь рухнула окончательно, появилась легкая отрешенность, граничащая с полным безразличием к собственной судьбе. Той Александры, какой она себя знала, больше не было. Новое незнакомое существо, которое продолжало жить и двигаться в ее теле, смертельно устало и почти смирилось. Если бы ей пришлось в следующую минуту принять смерть, она бы это сделала равнодушно, подумав в последний раз с благодарностью о мужественной Зоечке. Дети, мама, Жорик, работа – все это уже исчезло, растворилось в совершенно нереальном прошлом. А было ли у нее это прошлое?..

В парке, по-зимнему спокойном, было безветренно, мелкая прозрачная речка деловито журчала по камням. В желтых поникших ветвях ив шумели воробьи, где-то недалеко надрывно каркала ворона. Ксана лениво думала о том, что надо было бы как-то вырваться из города. Но куда? Автовокзалы охраняются, везде охрана. Да и некуда ей ехать – без денег, документов, вещей. Эти мысли были пустые, похожие на холостое движение старой мельницы – колеса все еще крутятся, но механизм не работает. После бегства из Зоечкиной квартиры Ксана с пронзительной ясностью осознала, что выхода у нее никакого нет, и желание прогуляться в парке, чтобы подумать – всего лишь жалкая отсрочка времени.