Хотя ко времени, когда произошла Октябрьская революция, женское военное движение должно было сократиться до одной пехотной части – 1-го Петроградского женского батальона, другие женские подразделения еще существовали. Когда большевики совершили переворот в столице, первый женский батальон под командованием Марии Бочкаревой еще находился на фронте. Подразделение стояло в резерве под городом Олонец [Сенин 1987:180]. К тому моменту враждебность, которую большинство солдат-мужчин проявляли в отношении женщин, возросла настолько, что свои же русские солдаты представляли для них опасность не меньшую, чем неприятель. Солдаты-мужчины открыто угрожали женщинам убийством, если они не сложат оружие и не покинут фронт. Женский батальон, в котором осталось меньше двухсот человек, не мог бы противостоять такому количеству враждебно настроенных солдат-мужчин. В середине декабря было принято решение расформировать женский батальон. Тем женщинам, которые хотели продолжить воинскую службу, предлагалось вступить в мужские подразделения в составе действующей армии [РГВИА. Ф. 2357. Оп. 1. Д. 520: 8]. Остальные получили разрешение вернуться домой. Доброволицы разъехались, и это означало конец 1-го женского «батальона смерти». Разочарованная Бочкарева назвала происходящее «печальным финалом героической страницы истории женского движения в России» [Бочкарева 2001: 330–331].
3-й Кубанский женский ударный батальон также продолжал существовать после Октябрьской революции. Вероятнее всего, его формирование продолжалось до февраля 1918 года. Это подразделение находилось на территории, еще не попавшей под контроль большевиков, и, очевидно, его руководство не обращало внимание на приказы советского правительства. Однако, испытывая нехватку снаряжения и вооружения, этот батальон не представлял собой значимой боевой единицы и был расформирован в середине февраля 1918 года, когда стала очевидна невозможность обеспечить необходимые поставки. Возможно, впрочем, некоторые из военнослужащих батальона вступили в подразделения, которые формировались на Кубани и впоследствии приняли участие в Гражданской войне [РГВИА. Ф. 1300. Оп. 1. Д. 239: 97].
Российское женское военное движение Первой мировой войны оказалось недолговечным, но за время его существования, летом и осенью 1917 года, огромное множество женщин объединялись, организовывались и проходили подготовку для участия в боевых действиях. Большинство этих женщин-солдат так и не попали в действующую армию, однако они прошли сквозь тяготы армейской жизни. Правительство и армейское руководство не уделяли этому явлению должного внимания, если вообще рассматривали его всерьез, но все-таки они пытались скоординировать действия женщин-добровольцев и подготовить их к боевым действиям. Из шестнадцати женских воинских частей, которые предполагало создать Военное министерство, только подразделение Бочкаревой претворило эксперимент в жизнь, приняв участие в боях с внешним врагом на фронте. Другие женские подразделения так и не получили возможности продемонстрировать свою эффективность – ни в качестве солдат, ни в качестве вдохновляющих символов.
Глава 7
Образ женщины-солдата
Русские женщины-солдаты Первой мировой войны воздействовали на воображение современников, и публикации того периода, как в России, так и за рубежом, подтверждают это. Можно сказать, что женщины-солдаты стали медиа-звездами, поскольку журналисты быстро осознали сенсационную ценность столь необычного явления. Их подвиги широко освещались в газетах и журналах от Петрограда до Нью-Йорка[55]
. Особенное внимание прессы привлекала Бочкарева, чей портрет не раз появлялся на страницах периодики[56].Отношение к этому феномену было различным и даже противоречивым. У публики женщины-военные вызывали то симпатию, то отторжение. При анализе источников создается устойчивое впечатление, что большинство наблюдателей, даже многие из их убежденных сторонников, двойственно относились к присутствию женщин на войне. Эта амбивалентность пронизывает большинство отзывов современников, как отечественных, так и зарубежных. И мужчины, и женщины, как русские, так и западные, превозносили русских женщин-солдат за патриотизм и храбрость, сравнивая их с Жанной д’Арк. В то же время их критиковали за то, что они вели себя совершенно не по-женски и явно бросали вызов существующему порядку. Изучение современных событиям взглядов на этих женщин помогает лучше осознать значимость этого явления. В годы войны споры о гендерных ролях достигли критической точки, особенно в отношении того, будут ли женщины – и если будут, то как именно – расширять свое участие в общественной жизни. Отношение к женщинам-солдатам является частью осмысления гендерного контракта в целом и поэтому чрезвычайно важно для понимания этих ролей и изменений, произошедших вследствие Великой войны.