Они жаждут

Последовала долгая неловкая тишина.

«Черт! — подумал он, охваченный паникой, — пошла за пистолетом!» Он был готов броситься бежать, когда из-за двери спросили:

— Чего тебе надо, сопляк?

— Я хочу поговорить с Меридой, миссис. Пожалуйста.

— Ее нет дома.

Напряжение внезапно спало. Он чувствовал, что миссис Сантос прижалась к тонкой деревянной панели ухом.

— А вы не знаете, где она сейчас? — спросил он.

Тут дверь распахнулась, и Рико в ошеломлении сделал шаг назад. Женщина смотрела на него черными, как у змеи, презрительными глазами.

— А что тебе нужно от нее? Зачем тебе знать, где она?

— Мне нужно найти ее. Это очень важно. — Он не видел ее рук, и боялся, что она могла спрятать за спиной этот чертов пистолет.

В тяжком молчании миссис Сантос некоторое время рассматривала его.

— Я знала, что она крутит хвостом у меня за спиной, я знала, что она с тобой встречается, дерьмо ты этакое! Я сразу поняла, что она с тобой, когда вчера вечером она не пришла домой!

— Я… вчера вечером встретил ее у дома, — с трудом выдавил из себя Рико. — На бульваре она… выпрыгнула из машины, миссис Сантос, я всю ночь пытался ее найти, я все места объездил, я всего два часа спал, на заднем сиденье, и не знаю, куда еще можно…

— Что?! — завопила старуха, глаза ее готовы были выскочить из орбит. — Моя Мерида ночью на бульваре? Ах ты, подонок, ты оставил мою Мериду там на всю ночь? Я сейчас позову полицию. Ты отсюда не уйдешь!

Глаза ее сверкали черным жаром. Она хотела хлопнуть дверью, но Рико мгновенно остановил дверь рукой. Она смотрела на него, раскрыв рот, в глубине ее глаз замерцал страх.

— Вы не слышали, что я сказал! — почти прокричал Рико. — Если Мерида прошлой ночью не вернулась домой, тогда я не знаю, где она сейчас! Она могла попасть в беду! — «Она и так в беде», — мрачно подумал он при этом. — Куда она могла пойти?

Миссис Сантос стояла, как статуя, и он знал, о чем она думает: «Мерида была хорошая дочь, любила маму, всегда ночевала дома».

— Я опасаюсь за нее, — тихо сказал Рико.

Сначала миссис Сантос заговорила шепотом, потом голос ее перешел на крик:

— Я тебе говорила, оставь ее в покое, говорила? Я предупреждала Мериду. От тебя всегда одни гадости, всегда так было, даже когда ты бегал с Костоломами. И только Бог знает, чем ты теперь занимаешься!

— Послушайте, я пришел сюда не ругаться, мне плевать, что вы обо мне думаете. Я просто хочу убедиться, что с Меридой все в порядке…

— Зачем? Чтобы уговорить ее шляться вместе с тобой по улицам? Все, к чему ты прикасаешься, обращается в грязь! И Бог это видит! Ой, погоди, погоди минутку! — Она бросилась в глубину квартиры, и Рико последовал за ней. Женщина пересекла грязную комнатку и открыла ящик комода, стоявшего рядом с раковиной. — Погоди минуту, дерьмо, — завопила она, повернувшись. В руке ее был тяжелый нож, каким пользуются мясники. — Я зарежу тебя за то, что ты сделал с моей девочкой!

— Пожалуйста! — сказал он, пятясь к двери. — Я только хотел узнать…

— Вот что я тебе скажу! — крикнула старуха и бросилась к нему, нацелив нож в низ его живота.

— Ах ты, старая ненормальная… сука! — заорал в ответ Рико, развернулся, выскочил за дверь и успел захлопнуть ее прямо перед носом старухи. В следующий миг он мчался вниз по лестнице, слыша сухой довольный кашель старика-чикано. Дом за его спиной, казалось, был наполнен криками и угрозами миссис Сантос. «Старая гарпия!» — подумал Рико, поспешно перескакивая ступеньки. Голос становился все слабее, и Рико с облегчением понял, что она не думает его преследовать. И все же из подъезда он выскочил бегом. Оказавшись снаружи, он вытер катившийся по лицу пот. Пара малышей пыталась снять колпаки с колес его машины, и он разогнал их пинками.

Он уже собирался занять место водителя, когда послышался хладнокровный детский голос:

— Эй, Рико! Зря ты обижаешь этих малышей!

Рико обернулся. Двенадцатилетний брат Мериды Луис сидел на обочине тротуара у следующего подъезда дома. С ним было еще двое мальчишек, не старше одиннадцати лет, но в глазах их уже застыли упрямство и страх. Они играли в карты. Луис курил самодельную сигарету.

— Им нужны зелененькие, которые они могли бы получить за шкары с твоей телеги, если бы продали их. Еще две. — Он взял две карты, сдал и с отвращением фыркнул. — Их старик тратит каждый день пятьдесят долларов, и чем дальше, тем ему хуже. Думаешь, если ты переехал на Полосу, то здесь все поменялось?

Слова, так спокойно произнесенные ребенком, ужалили Рико.

— А что ты об этом знаешь? — сказал он. — Ты сам еще сопляк.

— Много чего знаю, — Луис поднял голову. — Например, что сестра была с тобой прошлой ночью и домой не вернулась. Моя старуха всю ночь топала по комнате. Говорит, что заключит на тебя контракт с Головорезами.

— И кто же перережет мне глотку? Ты? И за сколько? За пять зеленых? Да ты в самом деле начинаешь уже думать, как настоящий Головорез. Если ты будешь с ними якшаться и дальше, то кончишь в канаве с разрезанным животом. Или в тюряге.

Луис сжал карты и хитро, как лиса, улыбнулся.