Они жаждут

— Допустим, Таракан поменял свою манеру. Может, ему не понравилось, что жертвы его царапали, когда он и давил. Может, ему хотелось, чтобы они меньше сопротивлялись. Что бы он сделал в таком случае?

— Стукнул бы сначала молотком по голове.

— Подходит. Но, допустим, он промазывает с первым ударом, и девушка начинает вопить? Вспомни теперь: мисс Коннорс заметила, что его рука потянулась за каким-то предметом, который был спрятан под или рядом с сиденьем, и именно оттуда шел сильный запах. Что это предполагает?

— Ага, — сказал Рис. — Наркотик, наверное, что-то вроде… эфира?

— Да, эфир или аналогичное вещество. Но в любом случае что-то способное выбить сознание из взрослого человека всего за несколько вдохов. Потом Таракан мог ее насиловать, душить, делать все, что ему хотелось, и столько, сколько хотелось.

— А что это за вещество использовалось в фильмах про сумасшедших ученых? Понимаете, они суют вату или пробирку под нос коту, и он опрокидывается лапками кверху? Хлороформ, кажется?

— Возможно. Но, насколько я знаю, на прилавки хлороформ не выставляется. Может, в больницах его еще и применяют. И где бы мог достать это вещество наш человек Икс? — Палатазин выпустил длинное щупальце голубого дыма в потолок, наблюдая, как оно сворачивается в сторону вентиляционной решетки кондиционера. — Что-то такое ты сказал минуту назад? — Он прищурил глаза. — Насчет бензина?

— Если нанюхаться бензина, то может вытошнить, но надо вдыхать пары довольно долго, чтобы сбило с копыт.

— Да, а мы говорим о веществе, которое действует за несколько десятков секунд, не более. — Он пожал плечами. — Не знаю. Сделай мне услугу, а? Поскольку ты сегодня вечером будешь работать, позвони в больницы и некоторым фармацевтам и выпиши названия веществ, которые могут нам подойти. Надо искать вещества, доступные для всех, но не мешает проверить содержимое эфирных субстанций и в запасах госпиталей и больниц. — Он поднялся со стула и двинулся к двери. — Вероятно, то, что услышала мисс Коннорс, было шешезом.

— Чем? Что это такое?

— Молния по-венгерски.

Палатазин слабо улыбнулся и взял со стола отпечаток условного портрета, сделанного по описанию. Улыбка его исчезла, когда он смотрел на мясистое, какое-то беличье лицо. Глаза, пустые, скрытые за толстыми стеклами очков, больше всего беспокоили капитана. «Где же ты? — молча спросил он. — Если ты все еще думаешь нанести удар, если все еще наносишь, то почему бы не появиться новым трупам?» — Палатазин хорошо сознавал, что только труп или след его вел к убийце — кусочек ткани, сжатый в последнем усилии пальцами мертвой руки, клетки кожи или волос под ногтями, оброненная коробка спичек или носовой платок. Остановить убийцу полиция не могла. Отдел убийств мог лишь собрать все мелочи до последней из найденных на месте преступления и складывать уродливые головоломки страстей зла. А без свежего трупа в головоломке образовывались слишком большие пробелы.

Палатазин подтолкнул снимок обратно к Рису.

— Пора отдать эту картинку в газеты. Отнесешь в отдел связи с прессой?

— Да, сэр. Я все сделаю.

Палатазин покинул комнату для допросов и зашагал обратно в комнату отдела — в свой офис. Он бросил взгляд на часы — двадцать пять шестого… Солнце начало уже свой путь к западному горизонту, удлиняя холодные серые тени. Пора было возвращаться домой, к Джо, подготовить себя психологически к следующему дню. Завтра встреча с начальником отдела расследований, а количество убийств, не относящихся к делу Таракана, с каждым днем становится все больше. Какой-то чикано найден избитым до смерти дубинками в боковой улочке в пригороде. Симпатичная девушка-подросток с перерезанным от уха до уха горлом в багажнике украденной машины. Женщина средних лет, застреленная на тротуаре из проезжающей мимо машины. Трехлетний ребенок, избитый, обезображенный и брошенный на дно мусорного контейнера… Палатазин был невольным свидетелем всего этого ежедневного реального фильма ужасов. Некоторые дни, конечно, были хуже других. В самые плохие из них, обычно в разгар лета, ночные кошмары преследовали его картинами распухших разлагающихся трупов мужчин, женщин, детей — все они протягивали к нему руки и, как прокаженные, просили о спасении. А средства убийства в этом городе были до ужаса разнообразными: бейсбольная бита, пистолет, разбитая бутылка, яды из дюжины разных стран, ножи всех видов и назначений, крючки для вешалок, веревки, колючая проволока и даже медный шарик, выстреленный из дробовика. Мотивы преступлений — почти в такой же мере разнообразны: месть, деньги, ненависть, свобода, любовь. Говорите — город Ангелов? У Палатазина сложилось иное мнение.