Оно-но-Комати

– Успокойся, Оно-но. Придёт время, и ты покоришь этот город с его спесью и высокомерием. Ты заставишь склониться к твоим ногам этих ненавистных Фудзивара.

– Но я не хочу покорять Киото.

– Ты должна. Отныне для тебя нет другого выхода, иначе этот город уничтожит тебя. Ты, ведь, этого не хочешь?

– Нет.

Она достала карманное зеркальце, украшенное великолепной инкрустрацией.

– Посмотри, Оно-но. Как ты прекрасна. У тебя белая сияющая кожа, как сама гора Фудзияма. У тебя маленькие стопы, уже покорившие подмостки Шайори и других городов. Сам император пожелал увидеть тебя, потому что по всей Японии о тебе гремит слава. Согласись – это не так уж и мало.

Мы остановились в одном из домиков, принадлежавших г-же Хатико, смотрительнице императорского гарема. Я знала, таких особняков во всём Киото у г-жи Хатико насчитывалось три, потому что император Ниммё очень жаловал г-жу. Тот домик, где мы остановились, считался домиком для гостей. Он располагался на некоторой возвышенности, так что человеку с балкона открывался вид на Киото и вулкан Фудзияма, который как бы бледнел издалека неясной белой дымкой.

Вдохнув волну свежего воздуха, я поняла, что Хатико намеренно поселила меня в этом доме, она всё предусмотрела, в том числе, и мои вкусы. Служанки поднесли чай и рисовые палочки, однако я отдала распоряжение носильщикам-рабам перенести мои носилки к дому Акиры-сан. Наоми не понравилась бы моя инициатива, но у меня было свободное время, и потом, я так соскучилась по Кимико и тёте, что, всё же, не смогла удержаться. Носильщики шли медленно и как-то совсем неуклюже, да и я не привыкла усаживаться в носилки, в которых обычно перевозили именитых граждан. Однако, в повозке ехать было совсем неудобно по таким кривым улочкам, переполненным нищими и торговками. Иногда я швыряла монеты нищим, слыша благодарственные возгласы вслед носилкам.

Пустое, я не верю в подобную благосклонность, ведь нищие нуждались в хлебе насущном и рисе, получив последнее, они тут же забывали о своём благодетеле. Когда, наконец, носилки остановились возле особняка Акиры-сан, я медленно сошла на землю, подала монеты носильщикам. Я медлила, потому что очень боялась постучаться в этот дом, где мне всё было знакомо.

Дверь была украшена живым плющом и вьюном. Я осторожно постучалась и начала напряжённо ждать. Наконец, по ту сторону послышались лёгкие шаги, которые могли принадлежать лишь женщине, а не мужчине с его тяжёлой уверенной поступью. Нет, эти шаги были едва слышными, но я услышала их, потому что в тот момент мне казалось, я могла бы услышать собственное сердце. Дверь открыла красивая девушка в лиловом кимоно. Она долго внимательно всматривалась в меня, затем произнесла:

– Кто Вы?

Неужели это была моя Кимико? Она так изменилась, стала увереннее в себе и, возможно, была уже в кого-нибудь влюблена.

– Кимико? Это ты, Кимико? – спросила я.

Девушка вопросительно посмотрела на меня.

– Разве ты не узнаёшь меня, Кимико? Я же – Оно-но – твоя сестра. Разве не помнишь, как мы были дружны и всегда заботились друг о друге?

Взгляд девушки изменился и стал каким-то жёстким.

– Нет, ты – не моя Оно-но! Ты – развратная женщина. Моя Оно-но давно умерла. Она была скромной, и у неё были мечтательные глаза. Не тебе называться моей Оно-но!

Кимико нахмурилась, её красивое личико порозовело от гнева. Раньше я даже не могла представить мою младшую сестрёнку в гневе.

– Как же так, Кимико? Разве ты забыла свою Оно-но?

– Ты – та самая развратная женщина, которая приехала в Киото, чтобы развлекать нашего императора! О тебе знают все, но ты – не моя Оно-но!

– А где же тётушка Акира-сан? – спросила я, стараясь взглянуть внутрь дома на тот фон, что находился позади стройной фигурки Кимико.

– Она на службе, – сухо ответила красивая девушка и закрыла двери передо мной.

Я огляделась, цветущий сад уже не мог утешить меня. Глаза мои утонули в слезах. Так бывает, когда путник лишается всякой надежды найти то, что он так долго искал. Я была этим путником, и мой путь лежал в Никуда…..

…..Весь вечер Наоми-сан старалась привести меня в чувство; она то и дело следовала за мной по всему дому. Сначала взгляд её выражал упрёк, ибо я ослушалась её и не пожелала сидеть взаперти, однако затем Наоми смягчилась:

– Успокойся. Скоро начнётся твоё выступление в императорском дворце, ты должна быть готова.

Мои слёзы были ей ответом:

– Разве не Вы разлучили меня с моей сестрой?! Разве не Вы ответственны за моё одиночество? Теперь моя сестра, которую я любила и люблю, не желает узнавать меня.

– Ты пожертвовала собой ради неё, а эта эгоистка выставила тебя вон. Разве не так проверяется прочность любви и семейных уз?

Наши взгляды скрестились наподобие двух сабель.

– А для чего её проверять, г-жа? Кимико всегда бы была привязана ко мне, если бы я жила рядом. А теперь она забыла свою Оно-но…..

– Не думай об этом. Твоя сестра не стоит твоих чувств, и потом, – Наоми подошла к окну и посмотрела вдаль, туда, где высился роскошный особняк Акиры-сан, – я подозреваю то, что твоя тётушка настроила против тебя твою сестру.

– Но для чего ей это?