Опасная профессия: писатель

Римма Казакова удивлялась: она так не могла. Она поступала иначе: «Все ухожу оттуда, где не больно, / и все туда, где больно, прихожу…» И с горечью: «Творю добро, а все не легче…» Жизнь кругом перестраивалась, но от этого легче не становилось. Знаменательно стихотворение Казаковой «Недоверчивое»:

Неужели в самом деле – перестройка?
Все – на фронт, и в кабаке пустеет стойка?..

Неужели вправду умницу – в министры! —

И дозволено на бездарь не молиться?..

Сплошные «неужели?» – «И Лубянка без секретов, / и – нет власти без Советов?!..» Перестройка кончилась, и на развалинах былой великой империи возникло нечто новое, явно монструозное:

И куда себя ни день ты,
Что себе ты ни внуши,
Деньги, деньги,
Дребеденьги! —
Цель и суть твоей души…

И возмущенный крик исторгается из казаковского сердца: «О, жующая столица! / Искореженные лица. / Стадный ужас длится, длится, / хоть в нем пользы ни на грош. / Ты жуешь, жуешь, жуешь…»

Жуют. Жрут. Танцуют. Пляшут. И легко обходятся без всякой культуры, на что Римма Федоровна однажды резко сказала: «Забудьте о нас окончательно. Мы подохнем. Живите без стихов». Сама она так не могла. Она до последних дней не расставалась с поэзией. Возглавляла беднейший Союз писателей Москвы. Про себя говорила: «Я нищая, несчастная бабка, которая доживает свои дни». И еще: «У меня сознание социал-демократическое, и я не понимаю, как можно наслаждаться жизнью, покупать иностранные футбольные команды или демонстрировать свое богатство, когда в стране столько бедных людей!..»

Но что об этом в стотысячный раз! Никто не услышит и никто не поможет. Как в том анекдоте: давайте лучше о любви!

Римма Казакова всегда отличалась прямотой и откровенностью, никаких вуалей, никаких иносказаний – все открытым текстом. О себе рассказывала: «Я была воспитана в мещанской среде. Все эти темы были за семью печатями. Меня учили: умри, но не давай поцелуя не только без любви, но и вообще! Мальчики – это враждебный класс! В школах раздельное обучение. Моя мама – комсомолка в красной косыночке – считала, что целоваться днем неприлично. Следствие этого – отец стал ей изменять… И грех, порок стали меня привлекать с 12 лет. Если бы в это время меня спросили, что бы я хотела: почитать книжку или пойти с мальчиком в кино? – я бы, конечно, выбрала второе! И, конечно, в 12 лет я влюбилась в мальчика. Когда он однажды небрежно меня обнял, я думала, что умру от счастья. Если бы были соответствующие обстоятельства, думаю, произошло что-нибудь вроде грехопадения. Вопрос: был бы это грех?..»

Повзрослев, естественно, Римма Федоровна влюблялась не раз, то в «какого-нибудь идиота», по ее признанию, то в «красивую дубину». «Помню, была влюблена в одного человека, звоню ему, спрашиваю: «Что делаешь?» А он говорит: «Читаю «Анну Каренину». Я подумала: «Сволочь, я его люблю, а он «Анну Каренину» читает…»

Дважды Казакова была замужем, сначала за писателем Георгием Радовым, который был на 17 лет ее старше, затем вышла замуж за врача, и тут другая разница: он был на 10 лет моложе Риммы Федоровны. «У меня было два мужа, – рассказывала Римма Казакова. – Один умер, другой «гуляет на воле». Оба они – не совсем «сапоги от моей пары». Но я жизнь за это не корю. Потому что с обоими я узнала, что такое счастье. Они были разные, по-разному мою жизнь дополняли и освещали, но и отнимали что-то…»

В другом интервью на вопрос: «Вы дважды были замужем?» Казакова взбунтовалась: «Подумаешь! Тоже мне событие – дважды замужем».

И еще одно откровенное признание: «Жизнь меня лупила и била, как хотела. Я же некрасивая женщина. Я такая звезда, которая всегда хотела взлететь на пьедестал, для нее не предназначенный. Я иногда говорила своему второму мужу: «С житейской точки зрения, любая длинноногая молодая девчонка даст мне сто очков вперед. Чтоб меня любить и держаться за меня, надо очень многое во мне видеть и находить».

А любви настоящей так хотелось!

Я так тебя люблю издалека
На континенте противоположном,
В родной стране, где тоже не легка
Была любовь с тоскою невозможной.

Я так тебя издалека люблю,

Не чувствуя ни чуждым, ни ушедшим,
Что, кажется, я шар земной пробью
Насквозь биеньем сердца сумасшедшим.

Сумасшедшая любовь и… безответная. Разговор с корреспондентом:

«– Вас обожают мужчины?

– Вы что, с ума сошли? Почему, что за бред?

– Вы красивы. Умны.