Опасная тишина

По прикидкам, след был оставлен не менее двух с половиной – трех часов назад, это как минимум, – значит, группа должна уже находиться в Китае. Идти от речки до крайних домов китайской деревушки, расположенной на той стороне Васуна, – минут двадцать, не больше.

Переход через границу группа совершила в предутреннем сумраке, почти вслепую. Любой, самый глазастый наряд делается в эту пору незрячим: все предметы расплываются в сером тумане, пропадают в ватной пелене пространства – ничего не видно. Время для перехода было выбрано грамотно, с головой – сделал это знающий человек.

В памяти невольно всплыл Хватун, этот точно был знающий – опытный, хитрый, он умел делаться невидимым и неслышимым, исчезать на глазах и становиться опасным – контрабандистскую науку Хватун изучил до мелочей. Но на тот берег он всегда ходил в одиночку, без помощников, а тут налицо иная картина: прошла целая группа. Груп-па! Прошла беспрепятственно, ни один пограничник не встал у нее на дороге.

Содрав с какого-то хлипкого деревца, словно бы проросшего сквозь отвердевший снег, прилипший промороженный листок, Кацуба сунул его в рот, машинально разжевал черенок и, ощутив на языке горечь, выплюнул. Было, конечно, очень досадно, но что случилось, то случилось.

Теперь надо было думать, как перехватить контрабандистов по дороге назад. Ведь они же обязательно пойдут назад, в Китае эти люди никому не нужны, да и Китай им тоже не нужен совершенно… Там их быстро научат есть вареных жуков и копченых червяков, салат из горьких листьев и суп из кузнечиков, – Кацуба вновь сплюнул себе под ноги: горечь, образовавшаяся во рту из-за разжеванного мерзлого листа, не проходила, – будут там готовить себе жаркое из липовых и еловых щепок, в Китае мастеров по этой части более чем достаточно.

Но все это не для Хватуна. В Китае Хватун пропадет очень быстро, и он это знает.

Интересно, что за группа прошла на ту сторону? Вообще-то контрабандисты в Китай группами почти не ходят – ходят террористы, но направление движения у террористов бывает только одно – из Китая в Россию, эти же двигались в обратном направлении… Значит – контрабандисты.

– Ты понял, Цезарь? – Кацуба потрепал пса за уши. – Их было трое…

Оставалось вычислить: когда и каким путем пойдут контрабандисты назад? Вопрос насчет «когда» был, конечно, важным, но еще важнее – «каким путем?» Кацуба сделал несколько прикидок, перенес их на бумагу и пошел к Татарникову: одна голова хорошо, а две – лучше.

Тот повздыхал немного – неприятно было, что никто не засек контрабандистов, задумчиво помял ладонью нос – никак не мог избавиться от этой мальчишеской привычки и, наверное, теперь уже никогда не избавится, глянул на Кацубу искоса, прощупывающим взором, словно бы тот был виноват в дырявости границы:

– А ты, Тимофей, как считаешь, где они пойдут? В частности, где будут форсировать Васун?

– Наиболее подходящих мест три, – Кацуба быстро, точными штрихами начертил на листе бумаги схему Васуна, точнее, участок, проходивший по территории заставы Татарникова, со всеми изгибами, широкими заводями, которые начальник заставы называл бучалами, плесами и обрывами, затем карандашом ткнул в одно из мест. – Вот первая точка.

В ответ Татарников с сомнением покачал головой:

– Вряд ли. Слишком хорошо просматривается и с одной стороны, и с другой…

– Совсем наоборот, товарищ командир, – горячо возразил Кацуба. – Если они пойдут ранним утром, на рассвете, их никто не засечет даже в пятидесяти метрах – никакой самый глазастый наряд не разглядит… Для этого вообще надо иметь собачье зрение. Вот вторая точка, – Кацуба снова стукнул торцом карандаша в карту и, поскольку начальник заставы не задал ему никакого вопроса, промолчал, показал ему новый участок, где Васина река делала двойной изгиб. – А это – третья точка, – сказал он.

– И где, по твоему мнению, самое лучшее место для перехода через Васун?

– С точки зрения контрабандистов, именно здесь, товарищ командир, – Кацуба вновь стукнул торцом карандаша в двойной изгиб реки, – здесь вот.

– Так-так, так-так, – Татарников задумчиво уставился в чертежик. – Но есть тут одно «но», Тимофей, – наконец произнес он. – Они же в этом месте ушли туда – туда… Пойдут ли они старой тропой обратно, вот вопрос.

– Тут баба надвое сказала, товарищ командир: может быть, пойдут, а может быть, и не пойдут…

– Сам-то ты как считаешь?

– Считаю, что пойдут.

– Изложи свои аргументы.

– Они ж не дураки, они обязательно поставят себя на наше место, прикинут все «за» и «против» и придут к выводу, что примитивно мыслящий командир обязательно будет ждать возврата группы на том же месте, где они переходили границу туда, но поскольку начальник на заставе «След рыси» не дурак, то здесь возврата их ждать не будет, сделает засаду на другом участке реки, поэтому действовать будут от обратного…

– Что-то ты слишком мудрено объясняешь, Федорыч, запутал ты меня, – Татарников не выдержал, рассмеялся.

– Извините, товарищ командир, так получилось.

– Я вон, даже вспотел от твоих объяснений, и ты, друг, вспотел…