Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953

На шесть перечисленных здесь причин в совокупности пришлись 85 % всего абсолютного увеличения смертности в 1947 году. Первые четыре из них – желудочно-кишечные инфекции, туберкулез, сердечные заболевания и пневмония; все они являются чувствительными к голоду болезнями, которые к тому же поражали различные возрастные группы. Они, за исключением так называемого голодного поноса, необязательно вызываются голодом как таковым, но голод и недоедание либо повышают предрасположенность к ним, либо, как в случае с туберкулезом или сердечными заболеваниями, ухудшают прогноз вплоть до возможности летального исхода. Желудочнокишечные инфекции (включая дизентерию) и пневмония, например, преимущественно ассоциировались с детьми младшего возраста и являлись двумя из трех основных причин детской смертности. Я не приводил здесь цифр, но в городах РСФСР коэффициент детской смертности вырос с 23 на 1 тыс. живорожденных в 1946 до 48 на 1 тыс. живорожденных в 1947 году; детская смертность от пневмонии выросла с 26 смертей на 1 тыс. живорожденных в 1946 до 44 в 1947 году[414]. Примерно 70 % роста смертности от недизентерийных желудочно-кишечных инфекций пришлось на детей до года; 89 % роста смертности от дизентерии и около 80 % от пневмонии – на детей до двух лет. Туберкулез избрал своей основной мишенью мужчин 30, 40 и 50 лет, на долю которых пришлось значительно более половины всех смертей от этого заболевания. Из тех примерно 15 тыс. случаев, на которые увеличилась смертность от туберкулеза в 1947 году, около 40 % стали следствием роста смертности в возрастной группе 30-59 лет. Сердечно-сосудистые заболевания были преимущественно уделом пожилых людей. 70 % роста смертей, официально отнесенных на счет кардиологических заболеваний, пришлось на лиц старше 60 лет.

Все это вполне согласуется с тем, чего можно было бы ожидать от голода. Нам осталось выяснить, что собой представляют оставшиеся две строки в табл 4.9 – «прочие причины смерти» и смерти, «неточно обозначенные и не вошедшие в классификацию болезни и причины смерти». В таблицах ЦСУ по смертности по полу и возрасту перечислены 84 различные причины смерти. 82 строки отражают заболевания, патологические состояния или события (прежде всего убийства, самоубийства и несчастные случаи со смертельным исходом). Примечательно, что не упомянуты ни истощение, ни голодный отек. Согласно практике, сложившейся в годы Великой Отечественной войны, смерти от дистрофии заносили в одну из двух последних рубрик таблицы[415]. Под первой из них, «прочие причины», мы обычно понимаем смерти, причины которых или не были установлены, или встречались настолько нечасто, что не было смысла вводить для них отдельную рубрику. Вторая более загадочна. Она звучит как «неточно обозначенные и не вошедшие в классификацию болезни и причины смерти». В обеих этих категориях в 1947 году наблюдался резкий рост показателей. «Прочих» причин смерти стало больше в три раза, количество смертей, «неточно обозначенных и не вошедших в классификацию болезни и причины смерти», почти удвоилось. Вместе они составили чуть меньше одной четверти всего прироста смертности в городах в год голода и 35 % прироста среди взрослых в возрасте 20-49 лет[416]. Разумеется, не все эти смерти были обусловлены дистрофией; впрочем, по тем же причинам без значительного увеличения количества смертей от дистрофии сложно объяснить, почему в этих двух категориях наблюдался столь резкий рост. В этом отношении мы можем принять их за барометр частоты, с которой случались смерти от дистрофии[417].