Опасные повороты

— Держу пари, что молодой Ривертон никогда не посещал «Капер», — пояснил Гринголл. — Что ему там делать? Это заведение не для него и ему подобных.

Филдс повесил шляпу и сел за стол.

— Я бы на вашем месте не был так в этом уверен, сэр, — сказал он. — Одна веревочка ведет туда. Уже несколько лет Братец Генни промышляет наркотиками. Мы два раза брали его на этом, но последние два года он стал исключительно осторожен.

Гринголл кивнул. Он подошел к своему столу, выбил трубку и занялся ее чисткой, для чего воспользовался шпилькой для волос, которую стащил у миссис Гринголл.

— Ну и что же вы обнаружили? — наконец спросил он.

— Дело в том, что этот Братец Генни знал, что Уилфрид Ривертон собирается свести счеты с Джейком Рафано. Как мне кажется, Азельда Диксон иногда делилась своими мыслями с Братцем Генни. А она была любовницей молодого Ривертона.

— Вы разговаривали с ней? — спросил Гринголл. — Что она знает?

— Нет. Вы же предупреждали, что с дамочкой надо быть осторожным, и я тоже не трогал ее. Но сегодня займусь ею вплотную. Она живет на Корт-Мэншнс на Слоун-стрит. Очень дорогая квартира. У нас на нее ничего нет, считается, что она живет на собственные доходы. И притом она легко и быстро возбудимая женщина…

— Все женщины из ночных клубов легко и быстро возбудимы, — заметил Гринголл. — Они бы ничего не смогли заработать, если бы не были возбудимы. Когда же вы встретитесь с ней?

— Собирался сегодня утром, но не застал ее дома, — ответил Филдс. — Она как ушла вчера вечером, так до сих пор и не вернулась. Ночной портье считает, что она накачалась наркотиками. Он предупредил, что с ней это иногда случается, и она день-два не ночует дома.

Гринголл кивнул.

— Мы должны точно узнать, когда она вернется. Обождите до завтра и позвоните ей. Я сам поеду к ней, когда она заявится. Если же ее до тех пор не будет, сделайте все, чтобы узнать, где она. Вы обязаны найти ее. Мне необходимо с ней поговорить.

— Ясно, сэр. Другие задания будут?

— Да, — ответил Гринголл. — Мне хотелось бы знать, где был молодой Ривертон до поездки в Фаллтон в субботу днем и вечером. Вы узнали его адрес? Почему он скрывал, где живет?

— Он не скрывал, сэр. Просто парень часто менял адреса. Сначала он жил на Уэлбек-стрит. Четыре месяца назад он выехал оттуда и поселился в меблированных комнатах на Мортимер-стрит. При этом он продал всю обстановку, а она была очень хороша. Ривертон платил три гинеи в неделю и прожил там около пяти недель. Затем он снял комнату у двух старых дам в Сент-Вуд на улице Акаций и занимал ее лишь две недели. При переездах он никогда не оставлял своего нового адреса и никогда не получал писем. Потом восемь недель он проживал на Виктория-стрит. А вот, где он жил последнее время определить не удалось. Мне кажется это очень странным.

— Да, чертовски странно, что вы не могли этого определить, — задумчиво сказал Гринголл. — Я это хочу знать. И еще я хочу знать, где он был и что делал в субботу. Это важно. Также мне нужна информация о том, как он добрался до Фаллтона. Вы разговаривали с железнодорожниками?

— Да, но это ничего не дало, — ответил Филдс. — Никто из железнодорожников его не заметил. Он мог воспользоваться несколькими путями. Например, доехать поездом до Баллингтона или Свенсдона, или любой другой станции, а там сесть на автобус и приехать в Фаллтон. Он также мог приехать автобусом с Грин-Лейн. А, может быть, его подвезла попутная машина, или он мог взять такси…

— Все это очень интересно, — саркастически заметил Гринголл. — А мог прилететь на воздушном шаре и дотопать пешком. Мне обязательно надо знать, как он туда добрался. Пусть кто-нибудь порастрясет жирок и быстро выяснит это.

— В три часа ко мне приедет Кэллаген, — продолжил Гринголл. — Он хочет спросить у меня совета. Было бы нежелательно, чтобы он увидел вас здесь.

Он пристально посмотрел на Филдса. Тот понимающе усмехнулся.

— Если немного повезет, то, может быть, я кое-что из него вытяну, — усмехнулся Гринголл. — Я отлично знаю манеру Кэллагена «советоваться».

Филдс встал.

— Пойду зайду к экспертам по баллистике. Может, они что-нибудь скажут о пуле, выпущенной в Ривертона.

— Хорошая идея, — отозвался Гринголл. — Через час зайдите ко мне.

Филдс вышел.

* * *

Когда Кэллаген вошел в кабинет Гринголла, было десять минут четвертого. Кэллаген выглядел несколько озабоченным, но это совсем не удивило инспектора, так как он отлично знал, что сыщик, при желании, может быть отличным актером.

Он задвинул ящик стола и положил на стол коробку с сигаретами.

— Вы отлично выглядите, Слим, — сказал Гринголл.

— Жаль, что я не чувствую себя так же, — отозвался Кэллаген.

— Неприятности? — участливо спросил инспектор. — Давайте все-таки обсудим некоторые вопросы. Вообще-то вы, конечно, не обязаны говорить мне что-либо по делу Уилфрида Ривертона. К сожалению, мы с вами стоим по разные стороны барьера, и я ничего не спрашиваю у вас. Я хорошо знаю, что вы слишком опытный человек, чтобы я мог вам что-то советовать…