Опасные повороты

— Отвези ее на Даун-стрит и дай ей выпить, чего она захочет. Кстати, дама предпочитает джин. Задержишь ее там до двенадцати часов завтрашнего дня, а потом отпустишь и скажешь, что она может катиться, куда ей вздумается. Все понял?

— Да, все, — ответил Дарни. — А она не станет звать полицию?

— Вряд ли, — засмеялся Кэллаген. — Ей меньше нас хочется встречаться с полицией. Все. Давай работай.

— Пока, босс.

Кэллаген повесил трубку и прошел по Найтсбридж к Пикадилли. Дождь перестал моросить. Кэллаген закурил сигарету и свернул на Беркли-стрит. Он был доволен собой. Этот день прошел очень толково.

Четверг 11. Интервью с оговорками

Сидя в постели, Кэллаген пил кофе. Часы только что пробили двенадцать. Он думал об Азельде Диксон и не обратил на них никакого внимания.

Азельда, думал он, интригующая личность. Он считал ее очень привлекательной женщиной. Но жизнь, вероятно, очень жестоко обошлась с ней, и она, как могла, выбрала свою дорогу. Ему было жалко Азельду. Кэллаген подумал, что она определенно могла совершить решительный поступок, если дело касалось любви, хотя на самом деле она и не была храброй женщиной. Интересно, как далеко зашло ее участие в этом деле? Кэллаген допил кофе, побрился и принял душ. Когда он, как всегда, тщательно одевался, зазвонил телефон. Звонил Дарни.

— Привет, Дарни, — весело поздоровался Кэллаген. — Как твоя гостья?

Дарни засмеялся.

— Ну и работенку ты мне подсунул, Слим, — сказал он. — Я еще никогда не слышал таких ругательств. Еле-еле успокоил ее.

— Очевидно, она хотела знать, что нам от нее надо? — просил Кэллаген.

— Конечно! Но я напустил таинственности и сказал, что это все делается для ее же пользы. Мол, копы ищут ее и мечтают задать вопросы, на которые ей не хотелось бы отвечать. Кажется, она сообразила и сразу успокоилась.

— Молодец, — похвалил Кэллаген. — Подержи ее у себя до двенадцати часов, а потом отвези домой. Пусть она в двадцать минут первого будет у себя дома, может быть, мне надо будет с ней поговорить? Пока, Дарни.

Он положил трубку в направился к себе в контору, где внимательно просмотрел газеты. Без четверти час он закончил читать, набрал номер Скотланд-Ярда и попросил к телефону инспектора Гринголла.

— Привет, Слим, — послышался в трубке голос Гринголла. — Как дела?

— Если по-честному, Гринголл, — ответил Кэллаген, — то я немного беспокоюсь.

— Ну, в это я никогда не поверю, — засмеялся Гринголл. — За какое бы дело ты ни брался, ты всегда спокоен и отлично спишь. Неважно, убийство ли это, поджог или грабеж. Если тебя что-то беспокоит, то это должно быть что-то исключительное.

— Так оно и есть, — согласился Кэллаген. — У меня из ума не выходит это дурацкое дело молодого Ривертона.

— А? — протянул Гринголл. — Я не считаю, что тебе стоит из-за него волноваться. Вряд ли ты теперь сможешь еще что-нибудь сделать. Дело в шляпе.

— Вот это-то меня и беспокоит, — хмуро признался Кэллаген. — Мне бы нужно с вами посоветоваться, конечно, если вы найдете для меня немного свободного времени.

— О, конечно, — голос Гринголла был слегка ироничен и немного подозрителен. — Говоришь, тебе нужен мой совет? Мне всегда немного не по себе, когда ты просишь моего совета. До сих пор это значило, что у тебя в кармане припрятано что-нибудь интересненькое. Ты зайдешь ко мне?

— Буду рад, — ответил Кэллаген. — Если вам удобно, то я приду в три часа.

Гринголл не возражал.

Когда Кэллаген закончил разговор с инспектором, он нажал кнопку звонка и вызвал Эффи. Детектив достал из бумажника двадцать десятифунтовых купюр и протянул ей.

— Эффи, когда пойдешь завтракать, купи мне какое-нибудь ювелирное изделие. Можешь потратить все деньги, но оно должно быть действительно изящным и обязательно с бриллиантами. Зайди на Бонд-стрит, там, наверное, что-нибудь есть.

Эффи взяла деньги и спросила:

— Это для женщины?

Кэллаген обратил внимание, что у нее изумрудного цвета глаза и она изумительно одета.

— Да, Эффи, — ответил он. — Причем для очень красивой женщины. Подбери что-нибудь из бриллиантов в платине.

Когда она направилась к двери, Кэллаген заметил:

— Тебе очень идет этот пояс, Эффи. — Она с улыбкой обернулась.

— Я знаю, что вы многое замечаете, но я не думала, что вы так наблюдательны. Я только вчера купила его и рада, что наши вкусы совпадают.

Кэллаген тоже улыбнулся и сказал:

— И я рад, что ты рада, Эффи.

— Благодарю, мистер Кэллаген. — Ее глаза игриво сверкнули, и Кэллаген заметил это. — Вот уж никогда не думала, что вы когда-нибудь обратите внимание на мою фигуру.

— Ты бы очень удивилась… — начал Кэллаген, но Эффи уже закрыла за собой дверь.

* * *

Когда вошел Филдс, Гринголл смотрел в окно и с наслаждением курил короткую трубку.

— Узнали что-нибудь новое? — спросил Гринголл.

— Да, кое-что есть, сэр, — ответил Филдс. — Я вчера направил двух детективов в бар «Капер». Их никто у нас не знает — я взял их из дивизиона «К». В баре кое-кто вел разговор о Уилфриде Ривертоне. Пара парней его знали.

— Да? — продолжая смотреть в окно, спросил Гринголл. — Это довольно странно.

— Почему? — удивился сержант.