Опасные земли

Ночевали с относительным комфортом на том берегу Лиса под защитой городских стен, разместившись в таверне с романтическим названием «Полчеловека». Как объяснил хозяин, «то еще имечко» получилось само собой и довольно давно.

– Да уж, господа, имечко у заведения то еще! Таверна старая, вывеска у нас тоже старая. Раньше там… – он указал в сторону двери, – висел деревянный трафарет мужика в полный рост. Потом нижняя половина отломилась и все стали звать нас вот так. Да и прижилось как-то, не жалуемся.

– А места у вас есть? – спросил о важном прагматичный ветеран Анри Анок.

– А местов у нас нет, – сообщил хозяин.

Но места нашлись. В тесноте, как говорится, но не в обиде.

Утром, изрядно откушав, отряд покинул пределы Куртрэ и вновь оказался на дороге. Дорога петляла и вела через поля и рощи под бездонным голубым небом без единого облака. Переход ожидался короткий, а оттого – легкий, если бы не жара, выматывавшая хуже самого путешествия в седле.

Земля жаждала влаги. Люди и кони были согласны хотя бы на ветерок и небольшой кусочек тени.

Частые путники уступали кавалькаде дорогу, всматриваясь в лица и фигуры всадников, а также во вьюки, которые будто и не хотели скрывать своего воинственного наполнения. Да и как скроешь двенадцатифутовое копье, которыми снарядились все кавалеристы по настоянию предусмотрительного Уго де Ламье.

Кстати, именно он, несмотря на неюношеские года и вроде бы притупившееся зрение, первым заметил клубы пыли за перелеском.

– Стой! Стой! – закричал он, поднимая руку в перчатке.

Кавалькада сбилась с шага и остановилась.

– В чем дело? – спросил дизанье лучников, направляя серого в яблоках коня к замершему немцу.

– Смотри сам.

Дорога делала плавный изгиб и скрывалась за рощицей. Над верхушками деревьев поднималась желтая взвесь.

– Вот это глаз у тебя! – восхитился Анок.

– Глаз уже не тот, – пожаловался Уго и скомандовал, ткнув пальцем в двух кутилье, подъехавших первыми: – Ты и ты, быстро выдвинулись вперед и посмотрели, что там такое. Всем остальным – надеть доспехи! Анри, луки из чехлов, натягивайте тетивы!

Слуги унеслись к роще, а Жерар собрался было разныться насчет жары и явно излишних телодвижений. Зато опытные лучники разом попрыгали с лошадей и принялись вооружаться. На дороге воцарилась согласная суета. Вскоре пажи стояли в тылу с конями лучников, те выстроились в цепь с луками у ног, а в центре сбивался сверкающий сталью рыцарский клин, ощетинившийся копьями. Началось томительное ожидание.

Слуги, уехавшие на разведку, не возвращались, что могло значить нечто плохое, а могло не значить ничего. Пыльный столб медленно огибал перелесок и приближался. Кто бы ни шел по дороге, ему (или, скорее, им) некуда было спешить. Но все имеет конец, пришел конец и ожиданию.

Пыль поднялась выше, а из-за преграды деревьев выступила вереница телег в окружении десятка, что ли, всадников. От них отделилась маленькая группка, чтобы пустить коней рысью в направлении отряда. Вскоре стало можно различить детали – двое всадников оказались их собственной разведкой, а третий – незнакомый человек в богатом купеческом одеянии.

Он вырвался вперед, подъехал к жандармам и осадил коня.

– Желаю здравствовать, господа! Я Жакен Уй, торговец из Намюра, следую в Брюгге! А кто вы, господа, и отчего вооружены?

– Вот же, как знал! – послышался раздосадованный голос Жерара, который открыл забрало и сплюнул на дорогу. – Залезь в сбрую, вылезь из сбруи, а зачем? Ну кого бояться, скажите на милость?! Повозок? Шерстяных кулей? Может, винных бочек? Тьфу!

Филипп выехал навстречу, не обращая внимания на друга, и представился, поименовав затем и своих товарищей. А потом ему в голову пришла ценная мысль.

– Послушайте, любезный купец, а вы не проезжали через Шиме?

– Конечно, проезжал, у меня там лавка.

– Вас сам Господь послал, не иначе! – воскликнул Филипп. – Не разделите ли с нами воду и хлеб? Или, быть может, чашу вина?

Купец согласился, а отряд принялся неспешно разоружаться. Когда доспехи заняли место во вьюках, а телеги встали у обочины, рыцарь принялся выспрашивать купца, что он слышал о странных делах вокруг Шиме.

– Да, дела странные, господин. Местные напуганы, все боятся чумы в Сен-Клере и еще хрен знает чего, простите, конечно. По мне – глупость. Но вот факт: никого туда и калачом не заманишь. Только плюются, вот как ваш друг давеча, да поминают то Бога, то черта.

– Черта?

– И черта тоже. Но мне-то в Сен-Клер без надобности, а живу я далековато, так что подробности мне не шибко интересны. Главное, что не чума.

– А отчего вы так уверены?

– Так ума большого! – купец аж руками всплеснул. – Если эта болячка завелась, то через неделю вся округа валялась бы вповалку. А никто не валяется.

– Вот умный человек, – похвалил такую сообразительность Уго, стоявший рядом. – Я о том же.

– Так что там про черта и прочее «хрен знает что»? – уточнил Филипп, подливая купцу вина, разбавленного водой. – Видите ли, я как раз еду туда с проверкой по приказу Его Светлости герцога. Так что мне не без интереса.