Опасный водоворот

— Знаете, Бела и нас чуть не пристрелил. Они втроем сражались мужественно, как настоящие революционеры. Конечно, бедняга не знал, кто мы такие. Мы стреляли в стены, чтобы было больше пыли и шума. К сожалению, у мятежников был большой перевес сил, мы не могли вступить с ними в бой… Видели бы вы, как он отчаянно набросился на нас. Разумеется, тут же подоспели три или четыре бандита и стали избивать Белу. Нам с большим трудом удалось спасти его — ведь они его друзья застрелили пятерых мятежников. Затем мы обманули их, сказав, будто отведем его в штаб, и привели к Шари.

— Его сильно побили? — спросила Эржи.

— Он парень крепкий, как сталь, — улыбнулся Кальман. — На следующий день уже был на ногах. Мы всю ночь проспорили. Очень умный парень.

До Чепеля они добрались на попутной машине, примостившись у самой кабины и прижавшись друг к другу.

Еще не было и двенадцати, когда Эржи, Шари и Кальман прибыли на место. Кроме Белы, туда пришли Вамош, Геза Капош, Эстер и еще два — три товарища. Чем-то взволнованные, они горячо спорили. Молчал только Геза Капош. Уже целую неделю ему не удавалось поговорить с женой, а сегодня утром она сообщила по телефону, что их двухлетняя дочь Ильдико сломала ногу, и ее пришлось отвезти в больницу. Думал было побежать домой, но, взглянув на озабоченные лица товарищей, понял, что не сделает этого, и остался.

Увидев входившую Эржи, все обрадованно вскочили, но тут же остановились с застывшими на лицах улыбками: девушка покачнулась и в обмороке опустилась на пол. Эстер тотчас подхватила и уложила ее в постель. Смерили температуру: сорок. Девушка издавала бессвязные, невнятные звуки. Один из товарищей побежал за врачом, жившим в этом же доме.

Вскоре он вернулся с врачом, пожилым полным мужчиной. Хотя он был членом партии, Вамош распорядился, чтобы все ушли в другую комнату.

Через полчаса, проводив доктора, вошла Эстер.

— Воспаление легких и плеврит. Пойдите к ней, — обратилась она к Шари, — ее нельзя оставлять одну.

Шари поспешила к больной.

— Состояние очень тяжелое. Маккаи сделал укол, но, по его мнению, ее надо немедленно отправить в больницу.

— Я попробую поговорить с Эржи, — сказал Вамош. — Бела, идем со мной.

Бела был чем-то подавлен, взволнован. Под глазами у него — лиловые синяки. Они вошли в комнату. Эстер тоже последовала за ними. Эта хрупкая, миниатюрная женщина успела уже затопить кафельную печь.

Вамош сел на край кровати. Лицо у Эржи полыхало лихорадочным жаром. Глаза были закрыты. От длинных густых ресниц падала тень. Потрескавшиеся, пересохшие губы то и дело вздрагивали. Из-под ресниц катились слезы. Грудь высоко вздымалась и опускалась.

Вамош нежно взял горячую руку. Он почувствовал слабое пожатие ее пальцев.

— Эржике, — прошептал он.

Тишина. Слышно только, как тяжело и учащенно дышит девушка да тикают часы.

— Эржике!

Снова молчание. Потом девушка открыла глаза. Они сияли лазоревой голубизной, как море под лучами летнего солнца.

— Это я, Вамош, — проговорил мужчина, — вы меня узнаете?

Бела тоже наклонился поближе.

— Ласло, — прошептала она, чуть-чуть пошевелив потрескавшимися губами, — Ласло, любимый мой…

— Эржи… Эржике, — повторял Бела.

Несчастную девушку преследовали кошмарные видения. Проблески сознания перемежались с забытьем, когда она проваливалась в мир грез и призрачных сновидений. Ей казалось, что она далеко-далеко отсюда, среди сияющих облаков. Вот остановилась на краю пропасти, смотрит широко раскрытыми глазами, отыскивая своего любимого.

— Ласло, — причала она, — подожди, я иду…

Слова со свистом вырывались из ее груди.

— Да, Ласло ждет меня. Где же он меня ждет? Забыла… Нельзя забывать, иначе мы не встретимся. Но все же я не пойду к нему, сегодня вечером мне надо вернуться в холодный сырой лес, под шумящие кроны деревьев, там меня ждут. А кто меня там ждет? Друзья? Или Ласло? Конечно, там меня ждет Ласло. Но я должна найти Вамоша. До тех пор я не смогу вернуться в лес, к Ласло. Даже маму не увижу, пока не найду Вамоша. Кто же этот Вамош? Подполковник? Нет, подполковник послал меня к Вамошу. Я все перепутала… Меня послали не к Вамошу, а к Беле и к двум юношам на улицу Пратер. Я должна пойти туда, чтобы быстрее увидеться с Ласло. А Ласло уже старший лейтенант. Офицер. Он и мне приказывает. Теперь не только Комор, но и Ласло приказывает. Мой муж. «О, грусть, оставь меня, приди хотя бы завтра — сегодня тяжко мне…» Неправда! Я принадлежу Ласло, и он мой. Я его жена, его верная жена… Я приду, мой Ласло, должна идти, но подожди, мой золотой, надо найти Белу. Пойдем, поищем вместе. Не бойся Белы. Бела не любовник мой. О, если бы ты знал, как героически сражался Бела. Тот в очках говорил… Что, кто говорит? Бела?

Только бред Эржи нарушал тишину комнаты.

— Эржике, — проговорил парень, — я здесь, рядом, сейчас придет и Ласло…

В глазах девушки как будто затеплилось сознание.

— Бела, — прошептала она, — Бела…

— Я здесь, Эржике…

— Бела… Товарищ Комор… — она умолкла, закрыла глаза.

— Что передавал Комор? — торопил ее юноша.

— Со своим отрядом… отойди к тюрьме…