Операция "Драконьи яйца"

По виску Леща медленно стекла крупная капля пота. Он попробовал зеркалом повторить непринуждённую позу Вацлава, но не попал локтем на стол и чуть не упал.

Вацлав напрягся. Допускать такие яркие промахи Лещ мог специально, чтоб внимание замылить. К тому же, он весь был увешан амулетами и мощными артефактами, поглощавшими магию. Дорогущими. Вацлав такие себе позволял только в особых случаях.

Самых особых.

Лещ схватился за спину и, потирая её, болезненно осклабился.

Точно, отвлекает.

— Ничего не ищу, дружище, что за вопрос? Кто станет заниматься делами в этом благословенном месте?

Вацлав посмотрел в окно на льющий снаружи унылый, холодный дождь. Действительно, благословеннее некуда. Он язвительно прищурился на юлящего и так и эдак Червя, давая тому понять, что не верит ему ни на голубиный ноготь.

Толстяк покрылся пятнами, сдавая себя с потрохами.

— Я расскажу. Расскажу, — жарко проговорил он, пытаясь схватить Вацлава за руку, и он ярко представил, с каким удовольствием ломает ему пальцы. Каждый по очереди. С сочным, тешащим душу хрустом. В его лице, вероятно, промелькнуло нечто такое… неестественно мечтательное, что Лещ отшатнулся и шумно плюхнулся задом на место. — Только не убивай меня, Эрикен, — он поспешно выставил вперёд раскрытые пухлые ладони. — Только не убивай.

— Тянешь время. На дружков своих надеешься? — прямо спросил Вацлав.

— Какие дружки, что ты, дорогой? — Вацлав горестно вздохнул, с жалостью глядя на несчастного, — Ну да, да, дружки, здесь они, — быстро согласился тот, махнув рукой наверх, в сторону комнат для ночлега. С ним, возможно, было от трёх до десяти человек, быстро прикинул Вацлав, и это была досадная новость. — Мы были на Вопящем тракте…

— Что ты там забыл в сезон дождей? — перебил его Вацлав, — Ты, опытный пройдоха. Ставлю пять крон, что ты не сунулся бы в Вопящие грязи и посуху, слишком шкурой своей дорожишь.

Лещ немного расслабился от шутливого тона Вацлава и натужно хохотнул.

— Твоя правда, одинокий Эрих, — сказал понизив голос, — Но на будущее, побереги свои деньги. Лещ сейчас играет по-крупному и оказывается там, куда приличного вора никаким золотом не заманишь.

Это было любопытно, но, увы, предсказуемо. Заставить так рисковать его мог только или сказочно дорогой, или убийственно важный заказ.

— Ты редко работаешь на сомнительных людей, — Вацлав, поскрёб небритую щёку. Щетина была той неудобной длины, что надо было либо сбривать её к бесам, либо мучиться и терпеть ещё пару дней, чтоб перестала чесаться. Он приложил к щеке холодную кружку и едва не закатил от облегчения глаза.

— Сейчас особенный случай, — проникновенно прошептал Лещ, рассматривая Вацлава в упор. И добавил, многозначительно: — Страшно мне. Понимаешь?

Вацлав понимал. Отчего ж не понять было? Он сам в такую западню угодил, что теперь живым выберется едва ли, даже если закончит дело. Это он тоже отчётливо видел.

— Зачем взялся тогда?

— Бес попутал, — в сердцах выпалил Лещ. — Ты ж знаешь, я не жадный, не гонюсь за монетой, а тут… — Лещ обречённо махнул рукой, — Будто толкнуло что. Ну я и согласился. А оно бац — и магическая метка. — Обессилено прислонился к стене, но Вацлав и не думал обманываться его расслабленным видом. Если сейчас червь незаметно достанет под столом нож, он успеет отбить его надетым на левую руку кастетом.

О том, что осторожный до трусости Лещ опасные для его спокойного сна и пищеварения заказы старался не брать, Вацлав знал прекрасно. Именно в этом и заключался его простой, как два пальца, секрет выживаемости. У Вацлава он был в том, что он работал один. Никого к себе не подпуская. Ни за кого не отвечая. Поэтому прижать его было трудно. Шантажировать же и вовсе было нечем.

А вот про не жадность червя Вацлав готов был поспорить. Червь был жаден вызывающе. Иногда абсурдно. И ломил за свои услуги такую цену, что естественным образом отсеивал всех, чьи цели не имели ничего общего с действительно серьёзными деньгами. И часто любил играть из себя такого вот простачка, как сейчас. И то, что он Вацлава сам окликнул, говорило о том, что есть у него в знаниях Вацлава большая нужда.

— Теперь вот не знаю, как соскочить. — Лещ коротко почесал бок, — Слушай, а ты часом… — протянул к нему руку со сжатой в рыхлый кулак ладонью, перевитую так хорошо знакомой Вацлаву меткой.

Если в кулаке слепящий порошок, то он достанет поганца через стол и вслепую, и перережет толстое горло, если червь не уйдёт влево — справа стена. Но он достанет его и там.

Вацлав прищурился, прикрывая ресницами глаза — хоть чем-то — сделав вид, что рассматривает чёрную вязь — точно такой же узор чернел на его собственном запястье. Показывать Лещу, что напрягся, не стоило. Как и что-то у него просить. Во что бы он ни оценивал для других свои услуги, Лещ оставался ресурсом. Дорогим, обнаглевшим, но только ресурсом. К тому же Вацлаву слухи всегда доставались даром или баш на баш.

А вот то, что заказчик ищет других исполнителей, было недобрым знаком. Как и то, что исполнители эти идут точно по его следу. Выстраданному, найденному за без малого десять лет, следу…