Оппенгеймер. Триумф и трагедия Американского Прометея

Китти платила десять центов членских взносов в неделю. Пара обитала в убогом общежитии, арендуя комнату за пять долларов в месяц и, как ни парадоксально, выживая на двухнедельное государственное пособие для бедных в 12,50 долларов. Их соседями по коридору долгое время были два стойких коммуниста — Джон Гейтс и Арво Кустаа Халберг, впоследствии сменивший свое имя на Гэса Холла и ставший председателем Коммунистической партии США. «В доме была кухня, — вспоминала Китти, — но плита дымила, и готовить на ней не было никакой возможности. Мы питались два раза в день в грязной закусочной». Летом 1935 года она исполняла обязанности «литературного агента» партии, то есть убеждала партийцев покупать и читать труды классиков марксизма.

В 1936 году терпение Китти лопнуло, и она заявила мужу, что больше не в состоянии жить в таких условиях. Вся жизнь Джо была посвящена партии. Хотя Китти не отреклась от своих политических взглядов, между супругами стали часто происходить ссоры. По словам общего друга Стива Нельсона, Джо «чересчур догматично реагировал на ее нежелание проявлять верность партии с такой же силой, как это делал он». В глазах Джо его жена вела себя как незрелая «интеллигентка среднего класса, не способная войти в положение рабочего класса». Китти гневно отвергала подобное высокомерие. Прожив в крайней нужде два с половиной года, она объявила, что им следует расстаться. «Бедность все больше и больше угнетала меня», — вспоминала она впоследствии. Наконец, в июне 1936 года Китти сбежала в Лондон, где ее отец получил заказ на сооружение промышленной печи. Некоторое время она не получала от Даллета никаких известий, как вдруг обнаружила, что письма перехватывает ее мать. Китти созрела для примирения и была рада услышать, что муж собирался приехать в Европу.

В начале 1937 года Даллет решил вступить добровольцем в коммунистическую бригаду, ведущую борьбу с фашистами на стороне испанской республики. Он и его старый приятель по партии Стив Нельсон отправились в Европу в марте 1937 года на борту круизного лайнера «Королева Мэри». Джо не разлюбил Китти и сказал Нельсону, что надеется помириться с женой.

Китти ждала мужа на причале во французском порту Шербур. Они вместе провели неделю в Париже, Нельсон таскался за ними следом. «Я был лишним, — вспоминал Нельсон. — Китти, молодая, красивая женщина, меня впечатлила. Не очень высокая, с короткими, светлыми [sic] волосами и очень приветливым характером». Она привезла из Лондона достаточно денег, чтобы троица могла остановиться в приличном отеле и обедать в хороших французских ресторанах. Нельсон запомнил, как, смакуя экзотические французские сыры и прихлебывая вино, слушал доводы Китти в пользу того, что она должна быть рядом с мужем на поле битвы в Испании. Проблема заключалась в том, что Компартия не разрешила своим членам брать жен на войну. «Джо кипел от возмущения, — вспоминал Нельсон совместные обеды. — Говорил: “Это чистой воды бюрократия. Она могла бы выполнять много разной работы — например, водить санитарную машину”. Китти горела желанием ехать с ним». Однако все их попытки обойти правила ни к чему не привели. В конце недели Даллет был вынужден оставить Китти и уехать в Испанию с Нельсоном. В последний день перед отъездом Китти повела Даллета и Нельсона в магазин и купила им теплые фланелевые рубашки, рукавицы с шерстяной подкладкой и шерстяные носки. После чего отправилась назад в Лондон ожидать возможности присоединиться к мужу. Они часто переписывались, Китти завела привычку каждую неделю посылать мужу новую фотографию.

По пути в Испанию Даллет и Нельсон были арестованы французскими властями. В апреле они предстали перед судом и, отбыв наказание — двадцать суток тюремного заключения, были выпущены на свободу. Пробравшись наконец тайком в Испанию в конце апреля, Даллет написал жене: «Я обожаю тебя и жду не дождусь, когда приеду в А. [Альбасете] и получу твое письмо». В июле он все еще слал ей жизнерадостные, яркие отчеты о своих приключениях: «Страна чертовски интересная, война чертовски интересная, а задача — самая чертовски интересная из всего, чем я до сих пор занимался, — всыпать фашистам по первое число».