Оптина Пустынь и ее время

Молитвы старца в большей степени возбуждали милосердие Божие к грешнику и доставляли ему прощение, чем его собственные покаянные подвиги. По рассуждению преподобного Варсануфия, грешник, “будучи сам недостаточен к уплате долгов своих, приносит малое, а молитвы святых (т. е. старцев) — многое”. Но это не освобождает ученика от личного подвига: “Знак великого невежества, чтобы не сказать безумия, искать спасения молитвами святых тому, кто в сердце услаждается пагубными делами...”39 Молитва в таких случаях бесплодна.

Связь старца и ученика не разрывается даже смертью. Молитвы старца о послушнике неизменно сопровождали его в пути жизни как этой, так и будущей, и на земле и за гробом. Инок спрашивает подвижника: “Как должно молить отцов о прощении грехов своих? Говорить ли: простите меня, или: испросите мне прощение? Когда молю Самого Господа, как должен я говорить?” Ответ дается такой: “Когда молим отцов, отошедших к Богу, то следует говорить: простите меня, когда же еще пребывающих с нами, то: помолитесь о нас, чтобы получить нам прощение. А когда молишь Самого Владыку, говори так: помилуй меня, Владыка, ради святых Твоих мучеников и ради святых отцов, и молитвами их прости мне согрешения мои”40.

Один брат, почувствовав приближение смерти, просил у преподобного Варсануфия прощения. Старец отвечал ему: “Не скорби, брат: смерть без грехов не смерть... Говорит же тебе Бог Великий Царь наш: прощаются тебе все грехи твои; преимущественно за молитвы и моления святых (т. е. старцев) и ради твоей веры в Него”41»42.

Высочайшие благодатные дары неразрывно связаны с глубочайшим смирением. Отца Амвросия Оптинского спросили: «Можно ли желать совершенствования в жизни духовной?» Ответ Старца: «Не только можно, но и должно стараться совершенствоваться в смирении, т. е. в том, чтобы считать себя в чувстве сердца хуже и ниже всех людей и всякой твари»43.

Старчество никогда не превозносилось своими духовными дарованиями и отнюдь не ставило себя выше духовной иерархии.

Вот что пишет в IV веке великий подвижник и старец св. Феодор Освященный о смирении: «Велик дар видений, как дар Святаго Духа, но велика должна быть при сем и осторожность. Да не мыслит о себе такой человек много, будучи сам ничто, и да не увлекается желанием владеть более даром видений, дабы все его благочестие и вера не обратились в дым и тень, что со многими случалось. Это говорю не тем только, которые не достигли высшей степени совершенства, но и тем, которые стоят на нем, дабы все мы о себе и своих делах думали смиренно и молились о том, чтобы избежать вечных мучений. Об этом молились и самые святые — Давид не говорит ли: Сохрани душу мою и избави мя (Пс. 24, 20). Св. Павел не говорит ли также: И избавлен бых от уст львовых (Ср.: 2 Тим. 4, 17).

Поистине мы имеем дело с врагом тонким и хитрым, который часто заблуждение и ложь прикрывает видом истины, так что, не имея особого дара различения, мы всегда в опасности обмануться. Но тот не будет прельщен, кто во всем без исключения повинуется Богу и его рабам.

Наблюдая сие, братия, каждый да хранит данную ему (от Бога) меру благодати, пастырь ли он или овца. Но все будем молиться, дабы быть в числе овец. Ибо один только есть истинный Пастырь — это Тот, Кто сказал о Себе: Аз еамь Пастырь добрый (Ин. 10, 14). Но после того, как Господь Бог явился, после того, как и Слово Божие приняло образ и подобие человека и по особой милости, чрез познание истинной веры, поставило нас на путь спасения, потом, восходя на небо, поставило преемниками Себе апостолов, мы и теперь имеем нужду в пастырях, чтобы пастись в Господе».

Несмотря на все благодатные дары Святаго Духа, св. Феодор смиряется перед епископом: «Знаем, что апостолам в достоинстве отцов преемствовали епископы. Те, которые в их голосе слышат голос Иисуса Христа, суть истинно сыны Божии, хотя бы не были из клира».

Профессор Казанский в своей книге «История православного монашества на Востоке», откуда приведены слова св. Феодора, комментирует их следующим образом: «Таким образом, сей святой человек, коего опытность в благодати видений и откровений не могла быть большею, научает нас судить о них только по сообразности с решениями Церкви, и суждение епископов, назначенных для наставления, предпочитает всем частным откровениям»44.

По словам св. Афанасия, и св. Антоний Великий высказывал смирение, подобное сему: «Как ни был славен Антоний, но никогда слава не омрачала его смирения: смиренно наклонял он голову перед епископами и пресвитерами. Диаконов, приходивших к нему за наставлениями, назидал словом и вместе просил молиться за себя»45.