Opus Dei. Археология службы

Различие между kathēkon и katorthōma очевидно в одном отрывке из Paradoxa stoicorum Цицерона. Он рассматривает пример gubernator[122], из-за небрежности которого корабль потерпел крушение. С точки зрения блага самого по себе (katorthōma) вина рулевого, оцениваемая по меркам искусства кораблевождения, является одной и той же, независимо от того, вез ли корабль груз золота или груз соломы; напротив, с точки зрения kathēkon обстоятельства оказываются определяющими и вина будет больше, если корабль был нагружен золотом[123]. «Ergo in gubernatione, – напишет Цицерон, возвращаясь к этому примеру в О пределах блага и зла (4, 76), – nihil, in officio plurimo interest quo in genere peccetur. Et si in ipsa gubernatione neglegentia est navis eversa, maius est peccatum in auro quam in palea»[124]. Кораблевождение само по себе является не officium, но деятельностью, которая оценивается согласно правилам искусства и может быть правильной или ошибочной, благой или злой; напротив, в перспективе officium то же самое действие будет рассматриваться в соответствии с субъективными и объективными обстоятельствами, которые его определяют. Поэтому тем более удивительно то, что книга, которой было суждено ввести понятие долга в западную этику, подробно рассматривает не учение о добре и зле, но учение о критериях – бесконечно вариативных – определяющих действие субъекта «по ситуации».

3. Именно в этом контексте необходимо рассматривать решение Цицерона перевести греческий термин kathēkon латинским officium. Несмотря на кажущуюся уверенность, с которой Цицерон предлагает свой перевод (quod de inscriptione quaeris, non dubito quin kathēkon officium sit[125]: Письма к Аттику, 16, 11, 4), это решение было совершенно неочевидным, если такой превосходный знаток греческого, как Аттик (sic enim Graece loquebatur, – говорит о нем Цицерон, – ut Athenis natus videretur[126]), судя по всему, был совершенно им не убежден (id autem dubitas quin etiam in rempublcam caderet? Nonne dicimus consulum officium, senatus officium, imperatori officium? Praeclare convenit; aut da melius[127]: там же, 16, 14, 3).

Ученые, исследовавшие De officiis, сосредоточивали свое внимание в первую очередь на греческих источниках – особенно на трактате Панетия Родосского Peri toū kathēkontos [128]– и на связи произведения с современными ему политическими событиями, которые показали, что цицероновская идея республики, верной образцам сципионовской аристократии, находилась в глубоком кризисе. Нас же здесь интересует, скорее, смысл стратегии, стоящей за самим выбором термина officium Цицероном.

Примечательно, что, в то время как современные исследователи выводят этимологию officium от гипотетического *opificium, «факт выполнения некоего изделия» или «труд, совершаемый opifex (ремесленником) в своей officina» (Hellegouarc’h, p. 152), римляне, напротив, возводили его к глаголу efficere (Donatus, Ad Andriаm Terenti, 236, 7: officium dicitur ab efficiendo, ab eo quo quaeritur in eo, quid efficere unumquemque conveniat pro condicione personae[129]). То есть определяющим для них было «эффективное действие, которое совершено или которое следует совершить в соответствии со своим социальным положением».