Оракул прошлого

— Проверишь, если доживёшь до моего возраста, — ответил старик, пытаясь поудобнее устроиться в нашем тесном коллективе.

Перестав, наконец, двигать телом, он замер и тяжело вздохнул.

— И что? Вот в теле этого хлюпика сейчас крутой боец? — прощупав вялый бицепс Ника спросил он.

Мальчик запыхтел от обиды и завозился где-то у меня внутри. Оно и верно, не каждый день владыки мира называют тебя слабаком и неудачником.

— А вот в этом теле, — подражая его голосу и жестам, ответил я, — старик, который пользуется неопытностью юной девочки?

Мой собеседник даже не крякнул. Его, кажется, вообще было сложно шокировать. Подобной выдержке позавидовал бы и сам Джеймс Бонд.

— А ты — болтун, — только и сказал он.

— Но я не трачу время на пустые разговоры, когда дорога каждая минута, — с некоторой долей напускной злобности парировал я.

Старик вновь одарил тело Ника своим воистину чёрным взглядом, и иронически хмыкнув в последний раз, перешёл на деловой тон.

— Ты вытащил Прорицателя?

— Вытащил, — кивнул я. — Серж очень помог, отвлекая на себя охрану.

— Он всегда любил рисовать, — еле слышно прошептал старик, — он бы стал великим художником, — произнёс он уже громко, — если бы не этот чёртов эксперимент! Отдай мне Прорицателя, парень, и я дам тебе столько денег, что ты не сможешь их все потратить, даже если сильно пожелаешь! Самые красивые бабы нашего мира будут нырять в твою постель, как в бассейн! Самые лучшие повара станут тебе готовить! Самые лучшие музыканты окружат тебя негой!

И действительно завлекательно! Особенно на счёт баб! Вот только зачем женщины трупу? А я вполне мог скоро таковым стать.

— Да я вам его и так отдам, — стараясь придать голосу брезгливость, ответил я. — Жалкое существо, а теперь и бестелесное.

— Как это? — не понял старик.

— Так это, дедушка, — я шёл ва-банк, но совершенно не чувствовал положенного в таких случаях мандража! Очевидно потому, что и так был фактически мёртв. А мёртвые, как известно, не потеют. — Его тело осталось в крепости. Ваши коллеги считают его мёртвым. Однако его разум сейчас ждёт нас в моём теле, которое заперто в научном боксе Центра и скоро погибнет!

На моё удивление, это ни сколько не впечатлило старого интригана. Мне пришлось вновь осмотреться, прибегнув к спутниковому зрению, чтобы понять почему. Мы ехали прямиком в Центр. Тогда понятно. Вот только знает ли он о том, что там в данную минуту происходит. И не он ли вообще всю эту кашу заварил, мелькнула шальная мысль.

— Пацана этого, — снова презрительный взгляд на мой скафандр, — как я понимаю, в Центре знают, или, как минимум, видели.

— Это наш недавний клиент, — подтвердил я, начиная догадываться, к чему он ведёт. — У нас остались записи сканирования.

Старик не то хрюкнул, не то хмыкнул.

— Сканируете только клиентов, или всех посетителей? — И тут же сам ответил на свой вопрос. — Разумеется, и посетителей, иначе как бы вы добрались до моего старшего. Я должен был догадаться, но наука никогда не была моей сильной стороной. И, как оказалось, зря. Хотя, какая теперь разница.

Он замолчал, а я не стал ничего спрашивать. Было понятно, что всё, что мне надо знать он расскажет сам, а, что надо знать ему, о том спросит. Большего от подобного типа можно добиться разве что под пыткой. А на это у меня сейчас не было ни сил, ни возможности. Будем считать это временным взаимовыгодным союзом ради моей победы.

— Ты выявил крысу в вашем Центре? — Вдруг резко спросил он.

— Ещё нет, — растерянно признался я, — Нас заблокировали в лаборатории ещё до моего возвращения, — это звучало, как нелепица, — я затем и прыгнул в Ника, чтобы всё выяснить и — главное — разблокировать отсек, пока люди в нём, включая Прорицателя, — подчеркнул я для большей значимости, — не задохнулись без кислорода.

Он снова надолго замолчал. Автомобиль тем временем плавно влился в загруженное городское движение. Это было не так-то просто. Весь центр лежал в руинах, перекрывая радиальные трассы. Ведь когда-то город с высоты птичьего полёта был похож на солнце, пускающие лучи-шоссе во все стороны, но стянутое лентами кольцевых дорог, как бочка молодого вина обручами.

Теперь сквозных проездов не было, а единственное сохранившееся кольцо всегда оставалось забитым транзитным транспортом. Водителю старика приходилось лавировать между сохранившимися участками проспектов и чуть ли не дворовыми проездами. И это у него хорошо получалось, отметил я.

Также неожиданно, как замер, старик вновь очнулся.

— Входить внутрь, не зная, кто «крыса» — чистое самоубийство, — произнёс он очень тихо, почти себе под нос. — Павлик! — Рявкнул он вдруг.

Одновременно со всех сторон — чёртова стереосистема — прозвучал голос, отдающий металлом:

— Я слышал, хозяин.

— Бери ребят своих и тех, кто остался… — его голос всё-таки дал слабину, — остался из отряда Сержа. И ты понял куда.

Такое впечатление, что этот Павлик всю дорогу был с нами. Проверить этого прямо теперь я не мог, а потому решил пока плыть по течению.

— Что сказал Прорицатель? — теперь два абсолютно чёрных глаза, как два ствола, упёрлись в моё лицо.