Оранжевый портрет с крапинками

— Вы представляете, какого размера буквы названия? — снисходительно, как знаток морского дела, сказал Максим. — В рост человека. А это доска от ящика...

— С кладом? — хихикнула Ника.

— Наверно, из-под рома...

— Хорошо бы глоток. Чтобы согреться, — жалобно сказал Владик.

— Я скажу твоей маме, что ты пьяница, — пообещал Максим.

— А ты ябеда... Ого! Что это такое?

— Клянусь Жориным дедушкой, это пушка, — уверенно сообщил Максим.

В самом деле, среди гнилых деревянных обломков лежало старинное корабельное орудие.

Все присели на корточки. Пушка была черная, с зеленью. Видимо, бронзовая и потемневшая от времени.

— Вот это трофей... — Владик погладил покрытый лишаями ствол.

— Это карронада. Скорее всего, начало девятнадцатого века, — веско сообщил Максим.

— С чего ты взял, что карронада? — спросила Ника.

— Потому что короткая и широкая... И вот надпись видно: «Мак-Каррон». Были такие пушечные заводы в Шотландии.

— «Макарони»... — усмехнулся Владик. И объяснил Нике: — Есть у нас на «Кречете» такой матрос.

— Может, подарить карронаду ему? — хмыкнул Максим. — Сувенирчик его имени...

— Лучше уж Охохито, — предложил Владик. — Он обалдеет от радости. Такой экспонат для его коллекции...

— А можно в пункт металлолома сдать, — задумчиво сказал Максим. — Бронза небось... Или в музей. Там тоже денег дадут.

— Держи карман, — отозвалась Ника. — В здешних музеях этого добра целые штабеля...

— Тогда, значит, Охохито, — подвел итог Владик. — Что еще с ней делать?

— С ней ничего не делать, — насмешливо отозвалась Ника. — Вы хоть представляете, сколько она весит? Попробуйте пошевелить...

Попробовали. Ствол был совсем небольшой, меньше метра в длину, но... даже не шелохнулся.

— Целая тонна, наверно, — грустно сказал Максим.

— Вот именно, — согласилась Ника. — Как бы мы ее потащили? Да еще под водой...

— А как ее притащили сюда? И зачем... — передернул плечами Владик.

— Наверно, весь пиратский экипаж волок, — решил Максим. — Для обороны от других пиратов...

— Тихо... — сказала Ника.

— Что? — шепотом отозвались Максим и Владик.

— Тише... Слушайте... Кажется, сюда кто-то идет...

В самом деле, стали различимы голоса и шаги. Сперва ели слышные, потом громче. Гулкие, искаженные эхом подземелий...

— Кажется, я немножко боюсь, — вздрогнула Ника. Вроде бы и шутя, но не совсем.

— Скорее всего, это привидения, — решил Владик (и тоже вздрогнул).

— Хорошо, если так, — озабоченно отозвался Максим. — А если какие-нибудь кладоискатели-бандиты?

— Мальчики, удираем?

— П-пожалуй, нет, — отозвался Владик. — Т-так неинтересно. Н-надо бы узнать, к-кто это...

— Может, они нас наведут на сокровище, — поддержал его Максим.

— Тогда задуем свечи, — решила Ника.

Они дунули, и упала темнота.

В темноте замерцали фонарики. Совсем не в той стороне, откуда проникли ребята. Голоса стали различимее.

— Нет-нет, любезный Гоша, вы зря скромничаете. Ваши строчки о рассвете у острова Маврикий — это просто шедевр. Просто чудо: «С уснувшею южной природой не споря, Над «Кречетом» ночь протекла не спеша. И снова заря расцветала над морем, И с нею моя расцветала душа...» Это и-зу-ми-тель-но...

— Я... это самое... вы очень добры... Но, кажется, здесь это... пахнет свечками...

— В самом деле. Кто-то совсем недавно здесь был...

— Здесь были мы! Ура! — завопили Владик и Максим, ломая спички и зажигая свечи. — Ника, это Гоша и мадам Элеонора! Как вы сюда попали?!

— А!.. Это самое... Ой-ёй-ёй! Владик... это... Максим... Вы простудитесь...

— Детки! Какая радость! Вы, наверно, тоже искали сокровище?

— Да! И вы искали? — радовался Владик. — Нашли?!

— Увы, дети мои! — на манер пожилой актрисы развела руками мадам Элеонора. — Мы нашли только место, где когда-то был клад. А может быть, и не было. Просто чья-то шутка. Я уверена, что искать сокровище в этих местах не имеет смысла...

— Это самое... а вы? Ничего не нашли? — поинтересовался Гоша у ребят.

— А мы... кое-что, — решил похвастаться Максим. — Не сокровище, но все же старина... Вот... Жаль только, что отсюда ее не утащишь...

Гоша и мадам Элеонора с интересом поразглядывали пушку.

— Это еще один сюжет для старого Юферса, — заметила Элеонора. — Жаль, что пушка слишком тяжела...

— Что значит это... тяжела? Корабельные гномы не знают, что такое... это самое... тяжесть... — Гоша без особой натуги раскачал, поднял пушечный ствол и взвалил на спину.

— Гоша, вы гигант не только в поэзии! — восхитилась мадам Элеонора. — У вас хватит сил дотащить этот предмет до машины?

— Это... выдержала бы машина...

— О, не беспокойтесь!

— Разве здесь есть выход на сушу? — наконец удивилась Ника.

— О да, девочка! А как бы мы попали сюда?

— Тогда мы сплаваем за одеждой и найдем вас у машины! — решил Владик.

— Да-да! Она у главного входа в катакомбы...

Гоша погрузил толстый орудийный ствол в багажник, который предупредительно открыла мадам Элеонора. Машина крякнула, присела, но выдержала.

— Моя старушка такая же выносливая, как я... — Хозяйка похлопала по опущенной крышке. — Но где же дети?

— Мы здесь! — Владик, Максим и Ника подбежали к автомобилю.

Владик торопливо поправлял очки. Он сказал: