Орда (Тетралогия)

— Расскажи, — китаянка презрительно скривилась, — интересно будет послушать.

— Только сначала избавлю тебя от кинжала и лука… Кинь-ка их во-он в тот угол.

— Пожалуйста! — Мэй Цзы покорно исполнила просьбу. — Может, мне и халат бросить туда же? Могу… — Она развязала пояс и, распахнув полы халата, демонстративно обнажила грудь. — Может, кое-что вспомним?

— Не сейчас, Мэй Цзы, не сейчас… Можешь пока подпоясаться.

— Как скажешь.

Девушка запахнула халат и исподлобья посмотрела на собеседника:

— Ну? Я готова слушать.

— Прекрасно! — потёр руки нойон. — Итак, начнём с самого начала, по порядку. Несчастный Чжэн Ло, которого ты обвиняла в разных гнусных грехах, на самом деле был совсем не плохим человеком и искренне желал честно выполнить поручение своего императора. И выполнил бы, если б не ты, Мэй Цзы! Нет, не перебивай, помолчи! Кстати, ты тоже поначалу ещё не определилась, что лучше, что выгоднее для твоих хозяев — убить Темучина или разгромить его войско. Рассудив, ты, конечно, решила, что хорошо бы сделать и то, и другое — только вот как не попасться самой? И тут взгляд твой случайно упал на мальчишку Цзы Фая! Вы ведь с ним очень похожи, неправда ли?

— Болтай, болтай…

— У тебя на такой случай имелась змея, кобра, — мне кажется, Цзы Фай как-то увидел её и потому был обречён. Опасаясь его, ты спрятала змею в самом надёжном месте — в яме с пленниками, куда так вовремя попал твой связник. А потом, когда наступил удобный момент, ты забрала кобру обратно… Шаман Кокэчу? Он тоже был в деле? Без его помощи вряд ли бы все прошло столь гладко…

Мэй Цзы фыркнула:

— Не знаю, о ком ты говоришь!

— Могу больше не рассказывать, — обиделся юноша. — Только люди Джэльмэ будут с тобой говорить по-другому!

— Ой, — девчонка скривилась, словно бы пожевала лимон, — может, обойдёмся пока без угроз, а? Продолжай, раз уж начал. Знаешь, тебе бы баллады складывать — здорово получается, клянусь всеми богами!

— Спасибо за комплимент. Значит, о роли Кокэчу ты говорить не желаешь. Ладно, поедем дальше. Ты сейчас сказала — баллады, а я говорю — стихи. Ты ведь явно направляла Чжэн Ло там, у реки. Приказывала ему останавливаться, что-то разглядывала, а он послушно «переводил» твои приказы в стихи. Искала броды? И видно, нашла… Правда, пользы от них теперь немного.

— Это почему же?

— Я же сказал — все войско вернулось обратно! Прислушайся? Слышишь звяканье сабель и ржанье коней? Пусть теперь твои дружки татары осмелятся появиться у реки… Сколько их? Два тумена? Всего лишь два…

— Но как вы…

— Ага! Вот и проговорилась, девушка! Как мы ухитрились разобраться с врагами так быстро? А среди них полно предателей, знаешь ли!

— Так я и знала… — Мэй Цзы уселась на корточки и уткнула лицо в ладони. — Так я знала! — раскачиваясь, повторяла она. — Что теперь делать, что? — Вытирая слезы, она вдруг жалобно взглянула на юношу. — Мне будут пытать, да? Впрочем, я не боюсь пыток. Знала, на что шла… Ведь Темучин — мой враг! Враг моего народа! Что ж… Я приму смерть.

— Не торопись умирать, Мэй Цзы, — тихо вымолвил Баурджин. — Скажи мне, где на самом деле Джэгэль-Эхэ и что вас связывало?

— Кто? Что?! О, боги! — Девушка неожиданно расхохоталась. — Что связывало?! Да пояс же! Красный пояс, знак ханского…

Услыхав снаружи чьи-то голоса, китаянка замолкла, подождав, пока голоса удалились.

— Знак ханского — чего? — переспросил юноша.

— А, ты хочешь знать? А мне вот что-то думается, что я слишком задержалась в этом кочевье… Пора уходить. Прощай. Баурджин… ты славный юноша… Действительно славный. Девчонку свою найдёшь в кочевье Камиля-Ургу… Если найдёшь… Прощай!

— Прощай? Не слишком ли ты самонадеянна, Мэй Цзы?

— Нет, не слишком…

Мэй Цзы вдруг высоко подпрыгнула и, издав жуткий вопль, с неожиданной силой выкинула вперёд левую ногу, угодив не успевшему даже удивиться парню пяткой в лоб!

Что-то яркое вспыхнуло на миг в глазах Баурджина, и наступила тьма…

Из которой вдруг стали выплывать, появляться — медленно, словно в холодном проявителе — до боли знакомые лица. Брежнев… Суслов… Никсон… Дети… Татьяна, жена… Или, нет, это, кажется, была Джэгэль-Эхэ… Красивая, как иностранная кинозвезда. Бриджит Бардо и Софи Лорен — вместе взятые! И вдруг откуда ни возьмись появились японские пикировщики. Старые, ещё с выпущенными шасси. Как противно они гудят, Господи. Пикируют прямо в окоп. Вот сейчас сбросят бомбы! А в окопе… Нет, это и не окоп вовсе — овраг! Урочище Оргон-Чуулсу… И старый дацан! А рядом — Джэгэль-Эхэ. Обернулась. Улыбнулась. Исчезла. Куда ж ты уходишь, девочка? Не уходи, Джэгэль, не уходи!

Баурджин распахнул глаза…

— Ну наконец-то очнулся!

Рядом с юношей сидели друзья — Гамильдэ-Ичен, здоровяки, побратим-анда Кэзгерул Красный Пояс… Пояс… Мэй Цзы что-то говорила про пояса…

— Где девчонка?

— Джэльмэ велел своим лучником не дать ей уйти. Они достали её уже в реке!

— Сколько я пролежал?

— Три дня.

— А татары?

— Так и не появились.

— Значит, и не появятся… Значит… — Баурджин неожиданно улыбнулся. — Значит, плохие лучники у Джэльмэ.

— А при чём тут лучники?