Орган геноцида

– Клевис, арестуй этого человека, – спокойно попросила она. – Арестуй и отвези в Америку. Его должны судить за грамматику геноцида. Все должны знать. Это наш долг. Если мы в самом деле желаем свободы и хотим жить в по-настоящему свободной стране, то должны нести за нее ответственность. И нести ношу того выбора, который делаем.

– Люция, Клевису, по идее, приказано меня убить, – грустно улыбнулся Джон Пол. – Он все-таки убийца.

Сегодня я собирался убить его по собственной воле. Не по приказу Пентагона, а из собственных убеждений положить конец геноцидам.

И вот единственная, кто может заставить меня заплатить за все грехи, просит арестовать этого человека.

– Он… занимался секретными разработками. О них не знал никто, как и о наших миссиях. Думаешь, они поверят, что всего один человек единолично устроил по миру столько геноцидов?

– Не знаю. Может, и не поверят. Может, только насмешим присяжных. Но если ты его сейчас убьешь и никто никогда не узнает правды, то люди так и продолжат слепо жить на чужих костях. Так нельзя.

Наш мир выстроен на трупах. А никто этого даже не замечает.

Но я случайно узнал. И больше так не смогу.

– Хорошо. Я увезу Джона.

Раздался глухой хлопок, и висок у Люции опух, как жареное маршмеллоу. Миг растянулся до вечности, и я с неожиданным хладнокровием сообразил: разрывная пуля. Затем висок лопнул, как переспелый помидор, и меня обдало брызгами из крови, серого вещества и всего такого. Ей начисто снесло левую половину лба и глаз. В правой части головы остался мозг, который теперь капал в пустоту. Люция больше не управляла телом. Пуля подтолкнула ее чуть вперед, и она упала Джону Полу на плечи. За ней стоял Уильямс, сжимающий пистолет с глушителем.

– Люция…

Полголовы не стало. Я такое много раз видел. Обычное ранение в бою. И потом куска лица не хватает.

Я закричал. То есть нет: я хотел, но не выдавил и звука. Из круглого, как буква «О», рта вырывался беззвучный вопль, и я разрядил в Уильямса винтовку. Он решительно бросился в номер, наперерез линии выстрела. Если бы отскочил в коридор, то его бы окружили охранники, которые уже сбегаются на звук выстрела.

– Клевис. Успокойся. Нам приказано убить.

– Не ее! Ее необязательно было убивать! Вообще никого необязательно убивать!

Уильямс, видимо, спрятался в туалете. Голос доносился откуда-то из темноты сбоку от входа. Я оттащил Джона Пола подальше с линии огня и кинул ему «Браунинг»:

– Защищайся.

Тот ничего не ответил, только кивнул. Комнатка тесная. Как только Уильямс вылезет, будет дуэль. Хотя, скорее всего, охранники сбегутся раньше.

– Зачем убил?!

– За Мониту и малышку! – рявкнул он. – Им необязательно знать, какой у нас прогнивший мир! Пусть ребенок растет и не знает, что мы построили жизнь на вершине ада! Я защищаю свой мир. Тот самый, в котором не отдают пиццу с халапеньо, пока не подтвердишь личность! Тот самый, где я выкидываю жирный «Биг Мак» в помойку, потому что обожрался!

К комнате стремительно стекался топот. Вот чего нам только не хватало, так это тройной перестрелки.

– Люцию за что?! Убью!

– Клевис, успокойся. Нам надо, как обычно, объединить усилия и отбиваться от дозорных.

– Через твой труп!

– Был приказ, понятно? Тебе просто не сказали. А мне было велено убрать и Люцию Шкроуп, и Джона Пола. Наверху сказали, что дело должно быть закрыто раз и навсегда.

– Почему?

Охранники наконец показались в дверях, и я выпустил по ним очередь. Попал одному в плечо, и он кубарем покатился по полу.

– Ты представляешь, какой начнется скандал, если узнают, что Управление перспективных исследований давало денег на исследование геноцида? И что станет с усилением безопасности по стране, если народ их послушает? Если услышит, что доступ к персональным данным не снижает уровень терроризма?

– Но это же правда!

– Уже поздно поворачивать назад! – зарычал Уильямс. – Народ одобрил, государство одобрило и корпорации тоже! Все согласились, что можно пожертвовать частью свобод ради безопасности общества! Ты что, хочешь порушить всю инфраструктуру? Рынок информационной безопасности раздулся просто невероятно! Там крутятся большие деньги! И ты что, хочешь все это отменить?

Из туалета в коридор пролетела граната. Прогремел взрыв, и дверь укутало облако пыли. И я еще громче крикнул:

– Это все не имеет смысла! Сплошное вранье! Такая безопасность никому не нужна!

– Да какая разница, что вранье? Зато экономика настоящая!

Ситуация пока что патовая. Но скоро кончатся патроны, и тогда – конец.

Я схватил Джона Пола за руку, и мы спрыгнули из залитого лунным светом окна. Некрасиво шмякнулись в газон, но быстро вскочили и побежали к берегу.

Стекло тут же высадило взрывом. Это взорвалась граната, которую я прямо в прыжке забросил напоследок в комнату. Сделал это практически машинально, но мне уже все равно, как там Уильямс.

Охранники стреляли из висящих на уровне живота автоматов, но им не хватало сноровки, да и отбежали мы далеко. Не попали. Наверное, еще и адаптивный камуфляж сыграл свою роль. Я бежал, по возможности прикрывая беззащитного Джона Пола.