Ориентализм

Согласно традиционным ориенталистам, должна существовать сущность – иногда даже четко описываемая в метафизических терминах, – которая составляет неотъемлемую и общую основу для всех рассматриваемых существ; эта сущность и «исторична», поскольку восходит к истокам истории, и принципиально аисторична, поскольку пронизывает бытие, «объект» исследования, в его неотчуждаемой и неразвивающейся специфичности, вместо того чтобы определять его как всех прочих существ, государства, нации, народы и культуры – как продукт, результат действия сил, действующих в области исторической эволюции.

Таким образом, мы имеем типологию, основанную на реальной специфичности, но оторванную от истории и, следовательно, понимаемую как нечто осязаемое, сущностное, которая делает из изучаемого «объекта» другое существо, по отношению к которому изучаемый субъект трансцендентен; мы имеем homo Sinicus, homo Arabicus (а почему бы и не homo Aegypticus и т. д.), homo Africanus, «человека» – «нормального человека», понимаемого как европейский человек исторического периода, то есть со времен греческой античности. Становится очевидно, что, начиная XVIII века и до века XX гегемония владетельных меньшинств, разоблаченная Марксом и Энгельсом, и антропоцентризм, разобранный Фрейдом, сопровождаются европоцентризмом гуманитарных и социальных наук, в особенности тех, которые непосредственно относятся к неевропейским народам[417].

Абдель-Малик видит собственную историю ориентализма, которая, в соответствии с представлением о «Востоке» конца XX века, ведет его в описанный выше тупик. Давайте теперь вкратце обрисуем эту историю, как она развивалась в течение XIX века, чтобы аккумулировать этот вес и власть, «гегемонию владетельных меньшинств» и антропоцентризм вкупе с европоцентризмом. С последних десятилетий XVIII века и по крайней мере в течение полутора столетий ведущая роль в ориентализме как в дисциплине принадлежала Англии и Франции. Великие филологические открытия в области сравнительной грамматики, сделанные Джонсом, Францем Боппом, Якобом Гриммом и другими, были первоначально обязаны манускриптам, привезенным с Востока в Париж и Лондон. Почти все без исключения ориенталисты начинали свою карьеру как филологи, и революция в филологии, породившая Боппа, Саси, Бурнуфа и их учеников, была компаративистской дисциплиной, основанной на предположении, что языки принадлежат к определенным семьям, и два тому великих примера – индоевропейская и семитская семьи. Таким образом, с самого начала ориентализм нес в себе две черты: 1) недавно обретенное научное самосознание, основанное на лингвистическом значении Востока для Европы, и 2) склонность разделять, подразделять и переделывать свой предмет, никогда при этом не меняя своего представления о Востоке как о раз и навсегда одинаковом, неизменном, однородном и радикально своеобразном объекте.