Орикс и Коростель

Утром Коростель на своем навороченном электрокаре устроил ему ознакомительную экскурсию по ОП. Джимми не мог не признать, что поселок великолепен во всех отношениях. Все сверкало чистотой, прекрасный ландшафт, потрясающая экология и все очень дорогое. Воздух невероятно чистый, благодаря очистным башням, работающим на солнечной энергии – они стояли скромно, замаскировавшись под произведения современного искусства. Скалогуляторы заботились о микроклимате, бабочки размером с тарелку летали меж кустов невообразимых расцветок. Этот ОП мог дать сто очков вперед любому из тех, где бывал Джимми. Даже Уотсон-Крик по сравнению с «Омоложизнью» казался потрепанным и старомодным.

– А откуда деньги на все это? – спросил он Коростеля, когда они проезжали роскошный торговый центр, оформленный по последнему писку моды – повсюду мрамор, колоннады, кафе, папоротники, еда навынос, дорожки для роллеров, лотки со свежевыжатым соком, автономный спортивный зал, где лампочки питались от беговых дорожек, римские фонтаны с нимфами и морскими божествами.

– Страх перед лицом неизбежной смерти, – сказал Коростель. – Желание остановить время. Человеческое состояние.

– Не особо информативно, – заметил Джимми.

– Увидишь, – ответил Коростель.

Они обедали в одном из пятизвездочных ресторанов «Омоложизни» – псевдобалкон с кондиционированием воздуха и видом на главную оранжерею ОП, где выращивали органические овощи. Коростель заказал кенгуранину, новый австралийский гибрид (овечья безмятежность и высокое содержание белка плюс кенгуриный иммунитет и отсутствие метеоризма; стало быть, животные не производили метан, разрушающий озоновый слой). Джимми заказал каплуна, фаршированного изюмом, – настоящий каплун, выращенный на свежем воздухе, настоящий изюм, высушенный на солнце, уверял Коростель. Джимми так привык к «Пухлокурам», которые по консистенции напоминали тофу, а по вкусу не напоминали ничего за неимением вкуса, что мясо каплуна показалось ему диким.

– Мой комплекс называется «Пародиз», – сказал Коростель, когда они ели соево-банановое фламбе. – Мы работаем над бессмертием.

– Как и все остальные, – сказал Джимми. – С крысами даже что-то получилось.

– Ключевое слово – что-то, – ответил Коростель.

– А эти ребята с криогеном? – спросил Джимми. – Заморозить голову, потом восстановить тело, когда станет ясно, как это сделать? Успешный бизнес, акции высоки.

– Разумеется, а через пару лет они вышвырнут тебя на помойку и скажут твоим родственникам, что у них, видите ли, скакнуло напряжение. В любом случае мы обходимся без глубокой заморозки.

– Это как?

– С нашим методом, – сказал Коростель, – умирать не придется.

– И что, вам это действительно удалось?

– Пока нет, – сказал Коростель, – но подумай о бюджете на исследования.

– Миллионы?

– Мегамиллионы, – сказал Коростель.

– Пожалуй, я еще выпью, – сказал Джимми. Это чересчур.

– Нет. Мне нужно, чтобы ты слушал.

– Я могу слушать и пить.

– У тебя плохо получается.

– Я попытаюсь, – сказал Джимми.

В «Пародизе», сказал Коростель – они туда отправятся после обеда, – развивались два основных направления. Первое – разработка таблетки «НегаПлюс» – было, по сути, профилактическим и базировалось на очень простой логике: уничтожь все внешние источники смертности – и половина работы сделана.

– Внешние источники? – переспросил Джимми.

– Война, то есть выплеск нерастраченной сексуальной энергии, которую мы считаем куда более важным фактором, нежели экономика или расовые и религиозные предрассудки. Инфекционные заболевания – в особенности передающиеся половым путем. Перенаселение, ведущее, как мы видим, к ухудшению экологической обстановки и плохому питанию.

Джимми сказал, что это все достаточно проблематично, многие ученые пытались что-то сделать в этих областях и все потерпели неудачу. Коростель улыбнулся:

– Если у тебя что-то не получается, – сказал он, – прочитай инструкцию.

– То есть?

– Природа – не храм, а мастерская, и человек в ней – сырье.

– То есть?

– Работай с тем, что под рукою, и не ищи себе другое.

Таблетки «НегаПлюс» берут некий набор данностей, присущий человеческому роду, и направляют эти данности в другие русла, более благоприятные, нежели нынешние. Разработки базировались на данных о (к сожалению, вымерших) карликовых шимпанзе бонобо, близких родственниках Homo sapiens sapiens. В отличие от человека бонобо не были частично моногамны с полигамными и многомужними тенденциями. Напротив, они практиковали промискуитет, не образовывали пар и большую часть активной жизни тратили на еду и совокупление. Внутривидовой фактор агрессии у этих обезьян был очень низок.

Это позволило придумать концепцию «НегиПлюс». Задача была – изобрести таблетку, которая одновременно делает следующее:

а) защищает реципиента от всех известных болезней, передающихся половым путем, смертельных, неприятных и просто неприглядных;