Орландо

У этих несчастных, как выяснила Орландо, ибо Нелл привела Прю, Прю – Китти, а Китти – Роуз, образовалось свое общество, в которое приняли и ее. Каждая поведала историю приключений, приведших к теперешнему образу жизни. Среди них были внебрачные дочери графов, а одна оказалась чуть ли не королевских кровей. Никто из них не пал так низко и не обеднел настолько, чтобы расстаться с перстнем или носовым платком, подтверждавшим их родословную. Итак, они окружили чашу с пуншем, щедро пополняемую Орландо, и принялись делиться презанятными историями и забавными наблюдениями, ведь нельзя отрицать, когда женщины собираются вместе – но тсс! – они всегда убеждаются, что двери плотно закрыты и ни единое слово не просочится в печать. Все, чего они желают – и снова тсс! – не мужчина ли там, на лестнице? Все, чего они желают, хотели мы сказать, когда джентльмен вырвал эти слова из наших уст. У женщин нет желаний, утверждает джентльмен, входя в гостиную Нелл, лишь сплошное кокетство. Без желаний (она его обслужила, и он ушел) их беседы не представляют ни малейшего интереса. «Всем известно, – заявляет мистер С. В., – что в отсутствие стимула в виде представителя противоположного пола женщинам абсолютно не о чем говорить. Когда они одни, то не разговаривают, а грызутся». И поскольку разговаривать они не могут, а грызня не может продолжаться вечно, и всем известно (мистер Т. Р. это доказал), что «женщины неспособны на привязанность к существам своего пола и испытывают друг к другу превеликое отвращение», то чем же они занимаются, собравшись вместе?

Человек здравомыслящий подобными вопросами задаваться вряд ли станет, так воспользуемся же правом биографов и историков и обойдем его стороной, заметив лишь, что Орландо получала огромное удовольствие от общения с представительницами своего пола, а джентльмены пусть доказывают, по своему обыкновению, что это невозможно.

О точном и подробном описании этого периода жизни Орландо не может быть и речи. Пробираясь буквально на ощупь по тускло освещенным, плохо вымощенным и затхлым дворикам между Джерард-стрит и Друри-лейн того времени, мы замечаем ее и тут же теряем из виду. Задача биографа еще более усложняется тем, что в то время ей нравилось носить то мужскую, то женскую одежду. Поэтому в мемуарах современников Орландо часто фигурирует как лорд Такой-то, на самом деле приходившийся ей кузеном, которому приписывают ее щедрость и даже ее стихи. Похоже, Орландо без труда играла разные роли, ибо меняла пол гораздо чаще, чем могут себе представить те, чей гардероб отличается однообразием; и посему собирала двойной урожай: радости жизни возрастали, опыт приумножался. Прямоту бриджей она меняла на соблазнительность юбок и в равной степени пользовалась любовью представителей обоих полов.

Мы можем лишь представлять, как она проводит утро в китайском кимоно, подходящем и мужчине, и женщине, в том же наряде принимает пару просителей (каковых к ней являлась целая уйма), затем прогуливается по саду и подрезает орешник – в бриджах это удобнее, потом переодевается в платье из тафты в цветочек, наиболее подходящее для поездки в Ричмонд, где получает предложение руки и сердца от знатного вельможи, возвращается в город, где надевает костюм табачного цвета, как у стряпчего, и ходит по судам, чтобы узнать, как продвигаются ее дела – ибо состояние Орландо таяло на глазах, за сотню лет судебные процессы особо не продвинулись; и наконец, под вечер все чаще переодевается дворянином и бродит по улицам в поисках приключений.

Возвращаясь домой с кутежей, о которых в то время ходило немало историй, например, что Орландо дралась на дуэли, служила капитаном на корабле его величества, танцевала голой на балконе и удрала с известной леди в Нидерланды, куда за ними примчался супруг последней – но мы не станем их ни подтверждать, ни опровергать – возвращаясь домой, чем бы она там ни занималась, наша героиня взяла себе за правило прогуливаться под окнами кофейни, где могла наблюдать за острословами, не будучи замеченной ими, и по жестам догадывалась, что они сказали мудрого, остроумного или язвительного, не слыша ни единого слова – пожалуй, оно и к лучшему; а как-то раз простояла полчаса под зашторенным окном, наблюдая за тремя тенями, распивавшими чай в доме на Болт-Корт.