Орлиный услышишь там крик...

Потом была весна. Наполнилась трубными криками гусиных стай, криком чаек, покрылась липкими и густыми туманами, гиблыми озерами с ледяными берегами и дном. И был путь иногда по грудь в воде, и бесконечная съемка, азимуты, склонения, километры…

Пронеслось лето, и снова ушло солнце и поднялось с новой весной. И вдруг землепроходцы увидели небольшой холмик со столбом. Ушаков и Урванцев, так много видевшие нехоженых мест, так истосковавшиеся по человеческому присутствию, пусть в прошлом, со всех ног бросились к холмику. Руки нежно гладили почерневший от старости, изглоданный медведями столбик, эту память о первооткрывателях, которые ознаменовали начало столетия крупнейшим географическим открытием. На столбике сохранилась надпись: «1913 г. 29 августа… СЛО». Но память дочитала недостающие буквы — «Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана». Рядом со столбиком Ушаков и Урванцев подняли советский флаг. Дело, которое начали русские моряки, было завершено.

В дар своей Родине четверка полярников принесла десятки новых островов. Самый крупный был назван именем Октябрьской революции, самый ближний к материку — Большевиком, самый северный — Комсомольцем. Неизвестной земли больше не существовало.

Они победили холод, мрак, одиночество. Когда к острову Домашнему — зимовке экспедиции — 14 августа 1932 года подошел пароход «Русанов», Урванцев положил перед капитаном только что вычерченную карту. Сквозь градусную сетку параллелей и меридианов проглядывали очертания открытой Северной Земли. Копию карты Урванцев передал капитану Воронину на ледокол «Сибиряков», который беспрепятственно обогнул Северную Землю и совершил первое в истории человечества плавание из Ледовитого океана в Тихий за одну навигацию.

Урванцев был награжден орденом Ленина.

«НИКТО ПУТИ ПРОЙДЕННОГО У НАС НЕ ОТБЕРЕТ»

После возвращения с Северной Земли прошло полгода, а Урванцев уже отправлялся в новую экспедицию.

Пароход не сумел доставить экспедицию к мысу Нордвик и зазимовал у островов Комсомольской Правды. И вот оттуда Урванцев отправился вдоль северной оконечности Таймырского полуострова с двумя вездеходами.

«Проблема транспорта для промышленного освоения Крайнего Севера имеет исключительное значение, — доказывал он. — Без ее разрешения полярные страны по-прежнему останутся великой белой безмолвной пустыней… Машины, только машины могут покорить страну классического бездорожья».

В середине тридцатых годов отечественная автомобильная промышленность была еще очень слаба. Вездеходы, предназначавшиеся для нужд хозяйства и армии, были обыкновенными полуторками с моторами в сорок пять сил, только вместо задних колес устанавливались резиновые гусеницы, а под передние подводились лыжи.

Ярко искрились торосы, хрустел под гусеницами морозный снег. Напрягая моторы, тащились грузовики по снежным сугробам. Иногда машины останавливались. Проводилась топографическая съемка Таймыра.

За ночь моторы замерзали настолько, что их с большим трудом разогревали паяльными лампами. Когда начиналась пурга, вездеходы не останавливались. Машины храпели, как загнанные олени. Через снежную круговерть едва-едва виднелись белые глаза фар. С крутых скал свешивались карнизы, угрожая в любое мгновение сорваться на грузовики.

Слух о машинах прокатился по Таймыру. В погожие дни вездеходы окружали оленеводы. Они цокали языками, весело щурили глаза на широкие гусеничные следы — по тундре черт ходил.

Через одиннадцать дней путешественники добрались до мыса Могильного. Здесь они увидели железную пирамидку — памятник над могилами кочегара Ладоничева и лейтенанта Жохова, которые умерли во время зимовки экспедиции, открывшей Северную Землю.

Первого апреля вездеходы добрались до мыса Челюскин.

Но где бы ни находился Урванцев, его мысль постоянно возвращалась к норильским рудам, к городу, которому суждено там быть.

«ЧУДО XX ВЕКА»

Так называют сегодняшний Норильск за границей. Поезжайте туда. Пройдите не спеша по его улицам — широким и прямым, как Невский Ленинграда. Посмотрите на здания в неоновых рекламах, на скверы, где полярным летом алеют петушки и камнеломки, голубеют нежные, крохотные незабудки, желтеет ромашка. Постойте перед школой, в широких окнах которой видны пальмы. Послушайте песни, несущиеся из музыкального училища.

Потом от почтамта пройдите к маленькому деревянному дому. Среди устремленных ввысь кварталов, право же, он покажется вам белой вороной. Остановитесь перед ним.

Этот домик был первым в Норильске. В нем зимовала первая советская экспедиция Урванцева — исследователя, награжденного золотой медалью № 4 Географического общества и разделавшего славу с Пржевальским, Семеновым-Тян-Шанским, Обручевым.

Сейчас в Норильске работает большая экспедиция Института геологии Арктики. Работает по двум главным проблемам — промышленному развитию добычи медно-никелевого месторождения и поиску нефти.