Оруэлл: Новая жизнь

Ни с одной из сторон не было четких проблем и целей. Хотя Франко был глубоко неприятен, как и любой другой диктатор в континентальной Европе, он отнюдь не был обычным правым автократом: Испанский фашизм был гораздо менее идеологизированным и гораздо более отсталым, чем его немецкие и итальянские собратья. Как отмечается в книге "Homage to Catalonia", реальной целью этого военного мятежа, поддержанного аристократией и католической церковью, было не столько насаждение фашизма, сколько восстановление феодализма. Следовательно, большая часть демонстрируемой лояльности была связана с местом, религией и наследием. Сам Оруэлл признавал, что сторона, на которой в конечном итоге сражались многие коренные испанцы, во многом зависела от места их проживания. Социальное и политическое давление породило множество невольных новообращенных. В районах с преобладанием националистов многие сторонники республиканцев присоединялись к войскам Франко просто для того, чтобы не попасть в беду.

Аналогичная путаница существовала и в левых кругах. С самого начала было ясно, что все происходящее в Испании не будет происходить в вакууме, и что мощные внешние силы будут действовать скрытно или не очень скрытно. В первые недели войны республиканское правительство обратилось за помощью к Франции. Блюм, социалистический премьер, отнесся к этому с пониманием, но разногласия в его кабинете привели к прекращению поставок оружия. Тем временем Гитлер предоставил транспортные самолеты Junkers JU-52, которые переправили Африканскую армию Франко через Средиземное море на материковую Испанию. Но над обеими этими интервенциями нависала тень Советской России, которая к этому моменту уже около года находилась на этапе "народного фронта" своей внешней политики и предпочитала поддерживать демократически избранные правительства левых сил, а не настаивать на немедленной революции. Получая указания из Москвы, Георгий Димитров, глава Коммунистического Интернационала, на заседании 23 июля 1936 года распорядился, чтобы испанские коммунисты не пытались установить диктатуру пролетариата "в настоящее время". Это было бы преждевременно. Гораздо лучше "действовать под знаменем защиты республики... Когда наши позиции укрепятся, тогда мы сможем пойти дальше".

Все это придавало конфликту, как его видели слева, любопытный политический оттенок. Хотя в нем участвовали многие тысячи испанцев, сражавшихся на обеих сторонах, это была одновременно война по доверенности, за ходом которой внимательно следили в Берлине и Москве. После решения России поставлять оружие республиканскому правительству осенью 1936 года, это была также битва, в которой Испанская коммунистическая партия - гордая обладательница семнадцати мест в Кортесах - приобрела влияние, совершенно непропорциональное ее скудным парламентским силам. Испанская социалистическая партия, PSUC (Partido Socialista Unificada de Cataluña), осторожная и реформистская, с удовольствием следовала линии КП, как и крупнейший профсоюз Испании, UGT (Unión General de Trabajadores). Обе эти организации, вместе с коммунистами, сыграли свою роль в правительстве Народного фронта, которое появилось в сентябре 1936 года под руководством премьер-министра Франсисо Ларго Кабальеро. И все же в период максимальной социальной нестабильности, когда большая часть инфраструктуры страны была близка к распаду, многие региональные города начали создавать свои собственные механизмы. В Каталонии, как вскоре обнаружил Оруэлл, лидировали анархистски настроенные CNT (Национальная конфедерация трудящихся) и POUM (Партия марксистского объединения), левые, но антисталински настроенные и стремившиеся как можно быстрее свергнуть существующий социальный порядок.