Осада

— Откровенно говоря, у меня в голове уже созрел план одной композиции. — Взяв в руки рюмку, скульптор отпил глоток и сказал: — Извините, что я так некрасиво пью, но при нынешнем питании боюсь опьянеть. — Посмотрев куда-то вдаль, он продолжал: — Если разрешите, я вам набросаю эскиз… — Достав лист бумаги и карандаш, он начал набрасывать эскиз памятника. — Вся композиция будет состоять как бы из трех частей: слева танк, давящий врага… — Скульптор набросал фигуру поверженного врага. Ему хотелось увлечь маршала своей идеей, но тот лишь внимательно смотрел и слушал, не задавая вопросов. «Видимо, ему что-то не нравится…»

Когда эскиз был готов, маршал взял листок в руки и долго рассматривал его, а затем сказал:

— В принципе хорошо, довольно монументально, но вот льва в центре я бы вовсе не помещал. Я понимаю, что это, так сказать, символ, но все равно здесь он ни к чему. Я бы поставил в центре человека, солдата, который, быть может, водружает знамя победы. Фигура в движении, в одной руке автомат, в другой — знамя… Как мне кажется, такая фигура хорошо смотрелась бы и неплохо вписывалась бы в вашу композицию… Человека из-под танка я бы убрал… может, я и не прав, но, как мне кажется, это чересчур прямолинейное решение.

Скульптор сделал поклон.

— В данный момент у меня пока нет вполне созревшего решения, и потому я не стану спорить с вами. Возможно, что вы и правы… — Он нахмурился. «Но от льва я ни за что не откажусь, разве что перемещу его на задний план, и только…»

— Когда вы сможете сделать макет в глине? — поинтересовался маршал.

— Это будет зависеть от ряда обстоятельств. Постоянная стрельба и переживания…

— Завтра стрельба будет слышна уже меньше. К утру мы полностью освободим весь Пешт, так что вы сможете спокойно работать.

— Возможно, через недельку, — вслух думал мастер. — Вероятно… Но мне бы хотелось иметь хоть какие-нибудь гарантии…

— Об этом я лично побеспокоюсь, — пообещал маршал. — Сейчас я еще не знаю, кто будет выступать в роли официального заказчика — новое венгерское правительство или же наше командование. Вопрос этот политический, а не административный. Однако уверяю вас, что без соответствующего гонорара вы ни в коем случае не останетесь.

— Вы на самом деле думаете, что людям сейчас нужны произведения искусства? — спросил скульптор, чокаясь с маршалом.

Маршал выпил рюмку залпом.

— Людям сегодня нужна картошка и хлеб… А в том, что завтра будет мясо, в этом людей нужно еще убедить, чтобы они поверили, а ваш памятник как раз и поможет вселить в них веру. Вот, собственно, почему так важны сроки изготовления памятника. — Маршал встал и подошел к маленькой скульптуре. — У вас прекрасный вкус, а я здесь, можно сказать, наставляю вас. Памятник погибшим — это не только знак памяти и благодарности тем, кто сражался против фашизма, но одновременно и напоминание для тех, кто должен продолжить дело погибших, сражаясь за новую жизнь.

— Короче говоря, вы хотите иметь оптимистическое творение. — Скульптор нахмурился и, немного помолчав, продолжал: — Собственно говоря, к такой работе я приступил еще в годы оккупации… Разумеется, фигуры советского солдата я не лепил, но символ льва, как символ силы, вполне подходит… — Не договорив фразы, мастер встал и, подойдя к незаконченной фигуре, покрытой простыней, сказал: — Я хоть и не люблю показывать своих незаконченных работ, но на сей раз отступлю от правила. — С этими словами он сдернул простыню со скульптуры.

На подставке стоял лев с разинутой пастью и лапой, поднятой для нанесения удара по невидимому противнику.

Маршал молча разглядывал льва.

— К счастью, эта работа нисколько не пострадала…

— Работа выразительная. — Маршал кивнул. — Но я полагаю, что в центре нашего памятника все же должен стоять человек… — Маршал обвел взглядом мастерскую.

Скульптор быстро закрыл льва простыней.

— Можно, конечно, и так, в таком случае льва можно будет поместить за фигурой воина, ну, скажем, на вершине обелиска, как этакий абстрактный символ…

— Это уже ваше дело. Я в этом не очень-то разбираюсь, могу лишь судить о законченном произведении… А вот те работы можно посмотреть? — спросил маршал, показав рукой на подставки. — Или это пока еще тайна?

— Да, пока нельзя… — растерянно ответил мастер, чувствуя, что он краснеет, и быстро договорил: — Я полагаю, что в таком случае мы в основном договорились.

— Тогда немедленно принимайтесь за работу. Мы окажем вам поддержку во всем, что потребуется для работы. Охрану мы вам обеспечим, о гонораре не извольте беспокоиться. — Маршал протянул скульптору руку, чтобы попрощаться. — Дня через три-четыре я пришлю к вам капитана. Мне захочется узнать, как пойдут дела. Если у вас появятся какие-либо просьбы, сообщите о них капитану, который немедленно известит об этом меня, если он сам будет не в состоянии выполнить ваши пожелания. А когда эскиз в глине будет готов, я еще раз лично навещу вас.

Скульптор пожал маршалу руку и поклонился.

— У меня уже сейчас имеется одна просьба… — не очень смело начал он.

— Да, слушаю вас.