Осень в Пекине. Рассказы

— Мы только недавно приступили к работе,— заметил Афанагор.— Вы слишком нетерпеливы.

— Простите меня, учитель,— сказал Мартен.

— Не стоит извиняться. К вечеру вы напишите мне двести строк!

— Двести строк чего, учитель?

— Переведите на греческий одно из белых стихотворений Исидора Изу. Да выберите, какое подлиннее!

Мартен отставил стул и вышел. Работы ему хватало, по крайней мере, до семи часов вечера, а день выдался жарким.

Афанагор закончил есть. При выходе из палатки он подобрал свой археологический молоток — ему хотелось завершить очистку горшка. Он собирался сделать это как можно скорее, поскольку личность Амадиса Дуду пробуждала в нем все больший интерес.

Внутри большого горшка, сделанного из толстого фарфора, был нарисован глаз, наполовину залепленный глиной и кремнеземом. Точными и осторожными ударами молотка Афанагор сбил куски этого наслоения и увидел зрачок и радужную оболочку. В общем плане рисунок представлял собой достаточно красивый голубой глаз, несколько суровый, с изящным изгибом бровей. Афанагор старался смотреть на другую стенку горшка, дабы избежать вопрошающего взгляда этого фарфорового визави. Полностью завершив работу по очистке, он наполнил горшок песком, чтобы больше не видеть этот глаз, перевернул его кверху дном и, расколотив ударами молотка, собрал осколки. Таким образом, горшок, не занимая чрезмерно много места и не нарушая размеров экспонатов коллекции его владельца, мог уместиться в коробку стандартного размера, которую Афанагор вынул из кармана.

Закончив работу, Афанагор поднялся и направился в сторону предположительного местонахождения Амадиса Дуду. Если данная личность предрасположена к археологии, она заслуживает безусловного внимания. Безупречное чутье и на этот раз вывело археолога к нужному месту. Амадис Дуду сидел за столом и разговаривал по телефону. Афа обратил внимание на следы проведенной интенсивной работы: перед Дуду лежала стопка готовых к отправке писем, а корзина для мусора была полна уже прочитанной корреспонденцией.

— Вы не знаете, где здесь можно пообедать? — спросил, едва завидя археолога, Амадис, прикрывая при этом ладонью трубку.

— Вы чересчур много работаете, да еще при таком солнце,— ответил Афанагор.— У вас могут расплавиться мозги.

— Это — прекрасное место,— сказал Амадис.— И здесь есть чем заняться.

— Где вы нашли этот стол?

— Стол всегда находится. Я не могу без него работать.

— Вы приехали на 975-м?

Собеседник Амадиса, по всей видимости, нервничал, потому что трубка в его руке извивалась во все стороны. С недоброй улыбкой Амадис выхватил из пенала булавку и всадил ее в одно из маленьких темных отверстий наушника. Трубка застыла, и Дуду смог положить ее на аппарат.

— Что вы сказали? — переспросил Амадис.

— Я спрашивал: вы приехали на 975-м?

— Да, это достаточно удобно. Я все время езжу на нем.

— Я вас еще ни разу не встречал.

— Я не каждый день езжу на 975-м. Как я говорил, здесь полно работы. Кстати, не могли бы вы подсказать, где здесь можно пообедать?

— Возможно, удастся найти какой-нибудь ресторан,— сказал Афанагор.— Честно признаюсь, я этим ни разу не интересовался. Я взял с собой провиант, и к тому же в Жиглионе можно удить рыбу.

— И давно вы здесь?

— Уже пять лет,— ответил Афанагор.

— В таком случае, вы должны хорошо знать эту местность.

— Не слишком. В основном я работаю под землей. Там есть чудные силуро-девонские пласты. А еще мне понравились некоторые залежи эпохи плеистоцента, там я нашел город Глюр.

— Никогда не слышал,— сказал Амадис.— А наверху?

— Нужно расспросить об этом Мартена,— ответил Афанагор.— Это мой помощник, он может быть вашим провожатым.

— Он — педераст? — спросил Амадис.

— Да,— ответил Афанагор.— Он занимается любовью с Дюпоном.

— Это меня не касается,— сказал Амадис.— Тем хуже для Дюпона.

— Без него мне придется трудно,— сказал Афа.— Он перестанет готовить.

— Раз здесь имеется ресторан...

— Вы в этом уверены?

— Пойдемте со мной. Я вам покажу.

Он встал и придвинул стул. Стул крепко стоял в желтом песке.

— Песок здесь чистый,— сказал Амадис.— Мне это нравится. А ветра никогда не бывает?

— Никогда,— заверил его Афанагор.

— Если мы спустимся по этой дюне, то найдем ресторан.

От высокой негнущейся травы по земле стлались нитевидные тени. Поступь обоих пешеходов была неслышна, а их ноги оставляли конические отпечатки следов со слегка расплывчатыми контурами.

— Здесь я чувствую себя другим человеком,— сказал Амадис.— Воздух в этом месте очень полезен для здоровья.

— Тут нет воздуха,— заметил Афанагор.

— И это упрощает дело. Прежде я иногда чувствовал себя неуверенно.

— Похоже, это у вас прошло,— сказал Афанагор.— Сколько вам лет?

— Точной цифры я вам дать не смогу,— ответил Амадис.— Начало своей жизни я не помню. Все, что я могу,— это повторить информацию, переданную мне другими, а в ней я сам не уверен. Лучше не делать этого. Во всяком случае, я еще молод.

— Я дал бы вам двадцать восемь,— сказал Афанагор.

— Благодарю вас, но мне это безразлично. Вам, безусловно, попадется другой человек, которому это доставит удовольствие.

— Ладно,— сказал обиженно Афа.