Осень в Пекине. Рассказы

— В основном я рассуждаю не так, как мои коллеги, и это придает моим мыслям привлекательность и неповторимость,— сказал Птижан.— В данное рассуждение я ввел велосипед.

— Интересно, как вам это удалось? — спросил Афанагор.

— Интересно? — переспросил Птижан.— Поначалу мне тоже было интересно, но теперь мне это удается играючи. Достаточно мне подумать о велосипеде — и все в порядке!

— Судя по вашему объяснению, это действительно кажется простым,— сказал Афанагор.

— Да, но только кажется,— возразил аббат.— Что это там впереди?

— Не вижу,— сказал, старательно всматриваясь, Афанагор.

— Это какой-то человек,— определила Медь.

— А!..— произнес Птижан.— Возможно, это Клод Леон.

— Не думаю,— сказал Афанагор.— Сегодня утром здесь еще ничего не было.

Продолжая спорить, они приблизились к человеку. Не очень быстро, потому что он двигался в том же направлении.

— Эй!..— крикнул Афанагор.

— Эй!..— отозвался голос Ангела.

Человек остановился. Это действительно был Ангел. Через несколько секунд они догнали его.

— Здравствуйте! — сказал Афанагор.— Хочу представить вам Медь и аббата Птижана.

— Здравствуйте! — ответил Ангел и пожал им руки.

— Вы прогуливались? — поинтересовался Птижан.— Наверное, о чем-то размышляли?

— Нет, я просто шел прочь,— ответил Ангел.

— Куда? — спросил археолог.

— Куда-нибудь,— ответил Ангел.— Они так шумят в гостинице...

— Кто? — спросил аббат...— Знаете, я хорошо умею хранить тайны.

— О, это я могу вам сказать,— ответил Ангел.— Здесь нет никакого секрета. Рошель и Анна.

— А,— вырвалось у аббата,— они занимаются...

— Она не может делать это молча,— сказал Ангел.— Просто ужасно. Я живу в соседней комнате. Там невозможно находиться.

Медь подошла к Ангелу, обняла его за шею и поцеловала.

— Пойдемте! — сказала она.— Пойдемте с нами искать Клода Леона. Знаете, с аббатом Птижаном не соскучишься.

Желтую ночь прорезали нитеобразные дорожки лучей, падающих от звезд под различными углами. Ангел пытался разглядеть лицо девушки.

— А вы милы,— сказал он.

Аббат Птижан и Афанагор пошли вперед.

— Нет,— ответила она.— Не так уж я мила. Хотите увидеть, какая я?

— Хочу,— ответил Ангел.

— Тогда достаньте зажигалку.

— У меня нет зажигалки.

— Тогда прикоснитесь ко мне руками,— сказала она, слегка отстраняясь.

Ангел положил руки на ее прямые плечи и перевел их выше. Его пальцы прошлись по щекам Меди, по ее закрытым глазам и утонули в черных волосах.

— От вас как-то странно пахнет,— сказал он.

— Чем же?

— Пустыней.

Его руки опустились.

— Вы изучили только мое лицо!..— запротестовала Медь.

Ангел ничего не ответил и не шелохнулся. Она приблизилась и обнаженными руками опять обняла Ангела за шею. Она что-то шептала ему на ухо, прижавшись щекой к его щеке.

— Вы плакали?

— Да,— прошептал Ангел, боясь пошелохнуться.

— Не стоит плакать из-за девушки. Они того не стоят.

— Я плачу не из-за нее,— ответил Ангел.— Из-за того, какой она была и какой станет.

Он как бы проснулся от тяжелого сна, и его руки сомкнулись на талии девушки.

— Вы милая,— повторил он.— Пойдемте, догоним их.

Она разжала объятия и взяла его за руку. Вместе они побежали по песку дюн, спотыкаясь в темноте, у Меди это вызывало смех.

Аббат Птижан только что успел объяснить Афанагору, каким образом Клод Леон стал отшельником.

— Как вы понимаете,— говорил он,— этот парень не мог оставаться в заключении.

— Конечно,— подтвердил Афанагор.

— Верно? — переспросил Птижан.— Он заслужил гильотину. Но у епископа длинные руки...

— Тем лучше для Леона.

— Заметьте, это изменит немногое. Если хотите знать, жизнь отшельника необычна. Она даст ему лишь несколько лет отсрочки приговора.

— Почему? — спросила услышавшая последнюю фразу Медь.

— Потому что через три или четыре года отшельничества человек обычно сходит с ума,— сказал аббат.— Тогда он идет, не разбирая дороги, и убивает первую же попавшуюся девочку, чтобы изнасиловать ее.

— И так всегда? — спросил Афанагор.

— Всегда,— подтвердил Птижан.— Можно привести только одно-единственное исключение из этого правила.

— И кто же это был? — спросил Афанагор.

— Один очень хороший человек,— ответил Птижан.— Истинно святой. Это очень длинная, но действительно поучительная история.

— Расскажите нам ее!..— умоляюще попросила Медь.

— Нет,— сказал аббат.— Невозможно. Расскажу вам ее концовку. Он ушел, не разбирая дороги, и первую же девочку, попавшуюся ему на пути...

— Замолчите! — воскликнул Афанагор.— Это отвратительно!..

— Он убил ее,— сказал Птижан.— Он был маньяком.

— Ох,— вздохнула Медь,— это ужасно. Бедный парень! Как его звали?

— Птижан,— ответил аббат.— Нет! Извините. Я думал о другом. Его звали Леверье.

— Невероятно! — заметил Ангел.— Я знал одного Леверье, с ним ничего подобного не случилось.

— Значит, это был другой человек,— сказал аббат.— Иначе следует допустить, что я — лжец.

— Конечно...— протянул Афанагор.

— Посмотрите,— сказала Медь.— Неподалеку виден свет.

— Похоже, мы пришли,— объявил Птижан.— Простите, но сначала я должен пойти туда один. Вы зайдете чуть позже. Таково правило.

— Но здесь нет никого, кто смог бы проконтролировать его выполнение,— сказал Ангел.— Мы могли бы пойти вместе с вами.