Осетинские нартские сказания

Крепки и гибки, как веревки, побеги хмеля. Обвили они Колесо Балсага и остановили его. На расстояние полета стрелы приблизился Сослан к Колесу, пустил в него одну стрелу, и вдребезги разбилась спица. Пустил другую стрелу, и в мелкие щепки разлетелась вторая спица. В зарослях орешника, обвитых хмелем, догнал Сослан Колесо и схватил его. И тут орешнику и хмелю принес благодарность Сослан.

- Отныне, орешник, люди будут издалека приходить к тебе за вкусными твоими плодами. А тебя, хмель, пусть в пору веселья благословлять будут люди за хмельной напиток!

Выхватил Сослан свой меч, замахнулся и хотел на куски разрубить Колесо Балсага. И тут снова взмолилось Колесо:

- Душа моя в руках твоих, Сослан. Что ты прикажешь мне, все сделаю я.

- Нет тебе веры, - сказал Сослан. - Ты клятвопреступник и снова обманешь меня.

Но жалобно просило Колесо и так горячо клялось оно, что снова поверил ему Сослан.

- Хорошо, - сказал он. - Я пощажу тебя. Но за двенадцать друзей моих убей в семье своей двенадцать человек, - и я отпущу тебя живым.

Согласилось Колесо Балсага и, печальное, покатилось оно домой.

Узнал Сырдон, что не удалось Колесу убить Сослана. Принял Сырдон облик старика и стал на пути Колеса.

- Да будет перед тобой, Колесо, прямая дорога, - сказал он. - Что случилось с тобой, почему ты так печально?

- С чего быть мне веселым? - ответило Колесо. - Победил меня нарт Сослан и взял с меня слово убить двенадцать человек из моей семьи.

- А зачем тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах и ты выполнишь этим свою клятву, - сказал лукавый Сырдон.

Не послушало его Колесо Балсага, катится оно дальше и только своим движеньем занято оно.

Но вот на пути ему снова попался Сырдон. Старухой на этот раз он обернулся:

- Да будет перед тобой, Колесо, прямая дорога, - сказала старуха. - Что случилось с тобой, почему ты так печально?

- Что делать мне, пусть съем я твои недуги. Двенадцать человек из семьи своей предстоит мне убить, чтобы выполнить клятву, данную нарту Сослану.

- А к чему тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах и этим ты выполнишь свою клятву.

Не послушалось Колесо, катится дальше. Снова забежал вперед Сырдон, обернулся подростком, у которого только выступил первый пух на лице, и встал Колесу на дороге.

- Да будет перед тобой, Колесо, прямая дорога. - сказал он. - Почему ты так печально?

- Дано мною слово нарту Сослану - убить двенадцать человек из семьи своей. И вот теперь качусь я, чтобы выполнить это слово.

- А к чему тебе убивать их? Отрежь двенадцати человекам из семьи своей ногти на руках и ногах, - сказал подросток.

Ничего не ответило Колесо, прокатилось мимо, но, пробежав еще немного, подумало оно: «Вот старик, старуха и юноша - в одно слово сказали мне одно и то же. Ведь не ждут они от меня за это никакой награды. Дай-ка, послушаю я их добрых советов».

И, прикатившись домой, постригло Колесо ногти на руках и ногах двенадцати человекам из семьи своей. И после этого смирно дома сидело Колесо.

Шли дни за днями, недели за неделями. Стал лукавый Сырдон, сын Гатага, время от времени навещать Колесо Балсага.

- Надо бы тебе, знаменитое Колесо, покатиться еще раз на Сослана и отомстить ему за унижение, - говорил Сырдон.

Но прошла уже злоба у Колеса Балсага, и ответило оно Сырдону:

- Эй, лукавая собака, оставь меня! Из-за тебя случились со мной все эти несчастья.

Но не оставил своего намерения погубить Сослана бедовый Сырдон. Развязал он свой лживый язык и опять уговорил Колесо Балсага напасть на Сослана и убить его.

Снова вставил Курдалагон в Колесо новые спицы из чистого булата. И вот, однажды, когда был Сослан на поле Зилахар и осторожно на животе подползал к зверю, откуда ни возьмись, прикатилось Колесо Балсага, отрезало ему ноги по колени, бросило ему ногти с рук и ног двенадцати человек из семьи своей и вернулось к себе домой.

Лежит Сослан на поле Зилахар, истекает кровью, оглядывается кругом: кого бы послать к нартам вестником печали?

Орел пролетает над его головой, и говорит ему Сослан:

- Будь, орел, моим вестником печали. Полети к дому Ахсартаггата, сообщи обоим братьям моим, Урызмагу и Хамыцу, что умираю я, нарт Сослан, на поле Зилахар и некому закрыть мне глаза.

- Дусть увижу я одинокую смерть твою, Сослан, - ответил ему орел. - Разве щадил ты меня, когда усталый опускался я на дерево или на камень? Нет, ты тут же хватался за свою стрелу, - чтоб она причиной горя стала для тебя!

Во время их разговора коршун пролетел над ними.

- Тебя прошу я, коршун, - взмолился Сослан. - Будь моим вестником печали. Полети к дому Ахсартаггата и скажи, что отрезало Колесо Балсага ноги Сослану, и пусть поторопятся ко мне мои родичи.

- Ишь ты, ишь ты, чего захотел? Бесчисленное множество кур у Шатаны, но разве ты когда-нибудь дал мне унести хоть одну? Ты тут же хватался за свой лук, - сказал коршун и полетел дальше.

Лежит Сослан, ждет. Вдруг ласточка, щебеча, пролетела над ним. Обрадовался Сослан.