Осетинские нартские сказания

- Тогда со мной спляши, красавица, - сказал ей Хамыц.

- Сплясала бы я с тобой, но в твоей бороде к весенней траве подмешались уже осенние травы.

- Это я сыскал тебя, я приглашаю тебя, и ты мне не откажешь, - сказал Урызмаг красавице Аколе.

- С радостью сплясала бы я с тобой, о, Урызмаг, старейший из нартов. Но строга хозяйка твоя Шатана, и плохо мне будет, если я не угожу ей.

- Чтобы принесли тебя в жертву моей хозяйке Шатане, раздающей гостям почетные чаши и накрывающей перед гостями полный стол, - с досадой сказал Урызмаг и отошел прочь.

Все нарты по очереди просили красавицу Аколу сплясать с ними, но ни с кем она не пошла. И тогда после всех подошел к ней сын Хамыца - булатный Батрадз.

- Девушка, спляши со мной, - сказал он.

- С тобой я бы сплясала, булатный Батрадз, ты лишь один среди нартов не имеешь никакого порока. Но лежит пятно одно на чести твоей. Много лет назад семиглавый крылатый уаиг Кандзаргас за дальние горы унес одного из предков твоих по имени Уон и сделал его своим пастухом. В одной нагольной шубенке пасет он стадо этого уаига, гнидами покрыта его шубенка, в дождь вытягивается, на солнце коробится она. Не живет, а страдает старый Уон. Вот когда ты вывезешь его вместе со всеми сокровищами Кандзаргаса, тогда ты будешь достоин того, чтобы я сплясала с тобой.

Точно кто-то по губам ударил Батрадза, повернулся он к нартам и сказал:

- В дальний путь отправляюсь я, о, нарты, и прошу я, пока не вернусь, продолжайте плясать ваш симд и пусть никто из вас не обидит красавицу Аколу и не скажет ей дурного слова.

И, сказав это, вскочил Батрадз на коня своего, во всю мочь поскакал он домой и кинулся скорее к Шатане:

- Нана, о, нана, скажи, не сохранилось ли у нас среди сокровищ предков наших, везде побывавших нартов, старого меча или испытанного панцыря? Кто кроме тебя укажет мне, где они?

- Всегда твоя нана готова стать жертвой за тебя! Вон там, в сокровищнице нашей, стоит железный сундук, весь наполненный доспехами и оружием предков твоих. Ведом тебе хатиагский язык - подойди к сундуку, попроси его по-хатиагски, - и сама подымется перед тобой железная крышка, и возьмешь ты из сундука все, что тебе нужно.

Вошел тут Батрадз в сокровищницу Ахсартаггата и по-хатиагски обратился он к железному сундуку. Звеня, поднялась его крышка, из множества доспехов и оружия выбрал Батрадз меч и панцырь, которые пришлись ему по душе и, одев все доспехи, вошел к Шатане:

- Нана, о, нана, скажи, идут ли мне доспехи моих предков?

- Пусть за голову твою будет принесена в жертву нана твоя! Как солнечные лучи сияют на груди наших гор, так тебе идет твой панцырь! Весенняя роса так же сверкает на молодой травке, как сверкает твой меч в руке твоей.

- Если это так, нана, то сделай мне в дорогу вкусной и легкой для ноши еды. И еще я спрошу у тебя: был у нас предок - Уоном звали его. Не осталось ли от него старой лошади или хотя бы старой уздечки? Если осталось, - укажи, где мне найти это?

Приготовила Шатана еды в дорогу Батрадзу и потом сказала ему:

- В старом доме нашем на вешалке висят седло и уздечка Уона. Возьми их и пойди в дремучий лес. Один белый конь остался от Уона. Днем скрыт он в горной теснине, а на ночь выходит пастись на лесную поляну. Много лет пасется он там и тропинку протоптал между горой и поляной. Если хватит у тебя доблести, попадет этот конь в твои руки. Ну, а если нет, значит, тебе это не суждено.

Батрадз взял седло и уздечку Уона, пошел в дремучий лес, нашел узкую тропинку между горой и поляной. Ветвистое дерево стояло возле этой тропинки, залез Батрадз на раскидистые ветки, нависшие над самой тропинкой, и когда поздно ночью вышел из горной теснины на тропинку белый конь, прыгнул на него сверху Батрадз. Понес его конь по поляне, но Батрадз схватил его за горло, стиснул и вынудил коня открыть рот. Вдвинул Батрадз ему в рот удила, надел он на него уздечку и ловко положил на него седло. На дыбы взвился гордый конь и вскинулся выше деревьев, под самые облака. Но три раза ударил его Батрадз с такой силой, что кровавые куски кожи, которых хватило бы на две пары арчи, отскочили от боков коня. А затем натянул он поводья и направил коня туда, куда захотел. Скакал он, и длинное становилось коротким под копытами его. Долго ли, коротко ли скакали они, но вдруг конь обратился к Батрадзу:

- Хотел бы я знать, куда мы едем сейчас?

И ответил ему Батрадз:

- Семиглавый уаиг Кандзаргас за горы унес одного из предков наших. Вот и еду я его теперь искать.