Ошибка каскадера

— Что значит «получится»? Пусть только посмеют! И не на два дня, а на четыре. Так, на всякий случай.

— Какой еще может быть случай?

— Какой угодно. Это же Европа. От них все можно ожидать.

Андрей засмеялся и, обняв Тамару, поцеловал ее.

Когда Тамара пошла на кафедру отпрашиваться, она была уверена, что ей не откажут, — Андрея на кафедре уважали и были его поклонниками. Ей и не отказали, и теперь дело оставалось за главным — нужно было срочно приодеться. И не лишь бы как. Там будут звезды мирового кино, значит, и туалет у нее должен быть соответствующим. А если еще будут какие-нибудь встречи, не может же она быть в одном и том же. А вдруг Андрюшин фильм победит? Тогда наверняка будет пресс-конференция, банкет. «С ума сойти! Придется Андрюше потратиться», — улыбнувшись подумала она и, как всегда в таких случаях, набрала телефон Светика.

— Только не начинай, — сказала она Андрею свою дежурную фразу, ввалившись домой с таким количеством приобретенных пакетов с одеждой, что Андрей, не выдержав, расхохотался.

Как бы Тамара ни была занята, она уговорила Андрея собраться с друзьями и отметить успех фильма и участие в международном кинофестивале. Андрей возражать не стал, и за несколько дней до вылета они позвали к себе самых близких друзей. Фильм все уже давно посмотрели и единодушно одобрили.

— Андрюша, а почему в титрах написано, что фильм немецкого производства? — спросила Катя, молодая красивая женщина, работающая в фармацевтической компании.

— Потому что денег на картину в России было не выбить, — развел руками Андрей.

— Как так? — удивился ее муж, преподававший математику в школе, где раньше работала Тамара.

— Это долгая история, лучше в нее не вникать, — улыбнулся Андрей.

— Ребята, из вас кто-нибудь бывал в Германии? — Тамара пришла на помощь мужу, уведя разговор от Плуга-нова.

— Германия — класс, — восторженно сказал Сергей Сергеевич, инженер института городского развития, давно разведенный и поэтому в постоянных поисках хозяйки для своего одинокого жилища. — Побывав в Германии, трудно определить, кто был победителем в войне, а кто побежденным. Мне часто приходится разъезжать по нашим регионам. Вам не передать, какая там нищета, убожество. Дороги, наверное, еще со времен царской России, старые избы, лошади с телегами, грязь. Ужас, одним словом.

— Я однажды работал в фильме, который снимался в такой глубинке, — сказал Андрей. — Приехав туда из Питера, я своим глазам не поверил, что такое может быть в наше время, в двадцать первом веке. Такое убожество.

— А вот приедете в Германию, сразу увидите разницу, — продолжил Сергей Сергеевич. — В Берлине не только в центре города мостовые и тротуары с идеальным покрытием, но в отличие от нас вы нигде в городе, даже на самой окраине, не найдете ни ухабов, ни выбоин, заполненных водой после дождя. В Германии не только в городах, но и по всей стране дороги заасфальтированы, там вообще нет такого понятия, как проселочная дорога. А вы бы посмотрели, какие там пригороды! Аккуратные домики, при каждом обязательный участок, всюду зелень, цветы.

— Тебя, Сережа, послушать, так в Германии не жизнь, а какой-то рай, — усмехнулась Тамара.

— По крайне мере, выглядит как рай.

— Мне нравится, когда я на наших улицах вижу машину, как правило иномарку, с наклейкой на стекле «На Берлин» или «Можем повторить». Причем за рулем обязательно какой-нибудь сопляк, а в кабине на зеркале заднего вида у него висит георгиевская ленточка, — с возмущением сказала Карина, директор детского сада.

— К сожалению, мы никак не можем избавиться от ксенофобии и ура-патриотизма, — сказал Андрей.

— В Германии, между прочим, нацистская партия под запретом, а наша коммунистическая, которая принесла своему народу не меньше бед, чем нацисты своему, цветет и пахнет, — опять присоединилась к разговору фармацевт Катя.

— А это-то здесь при чем? — глубоким басом спросил Вениамин Иванович, муж учительницы химии из бывшей Тамариной школы.

— А при том, что наша страна потихонечку скатывается в советские времена. И Сталин уже не убийца, а народный герой, и не мы с Гитлером делили Польшу, а поляки начали Вторую мировую, — ответила Катя.

— Стоп! — прервала ее Тамара. — Вы чего, ребята, рехнулись?! Вы на политзанятие пришли или нас с Андрюшенькой провожать на кинофестиваль? И, кстати, о фильме. Чтобы вы знали, на этот сюжет его надоумила я.

Андрей обескураженно на нее посмотрел.

— И вообще, Андрюшенька еще в школе мне заявил, что я его муза. Правда, Андрюша?

— Правда, — улыбнулся Андрей.

— Тогда у меня есть тост.

Тамара, подняв бокал с вином, преувеличено торжественно произнесла:

— Выпьем за то, чтобы у каждого из нас была своя муза.

И перед тем как выпить, она довольно красноречиво посмотрела на молчавшего весь вечер Авика. На этот взгляд никто, кроме ее близкой подруги Светика, знавшей об их отношениях, не обратил внимания.

* * *